Сейчас он улыбнулся и кивнул. «Славно» его устроило.
Потом он взглянул на листок бумаги.
– «Блек, Тотт, Фин, Хайтон, Кинг, Оксфорд, Уоррен, Грин, Пим и семь сестер равно Виктория», – прочитал он вслух. – Что это за галиматья?
– Я надеялась, что ты мне скажешь.
Худ снова прочел послание – на этот раз про себя.
– Похоже на анаграмму, – сказал он. – Хотя маловероятно. Мне это напоминает спортивную команду, только я не знаю, в каком виде спорта команда состоит из девяти человек…
– И из семи сестер, – вставил Ребус.
– Да-а… Может, это синхронное плавание?
– Скорее уж гоночная восьмерка, – сказала Шивон.
– Но фамилий – если это фамилии – девять!
– В восьмерке, кроме гребцов, обязательно есть рулевой, который считается полноправным членом команды, – объяснил Ребус.
– А семь сестер машут им с берега, – съязвила Шивон. – И радуются их победе, то есть «виктории».
– Имеется в виду, наверное, королева Виктория, – сказал Худ. – У которой такой большой бюст, что он мешает ей, гм-м… приятно проводить время. Ну и задачка!… – Он потер лоб. – Не могла бы ты мне рассказать об этом деле побольше?
Шивон кивнула:
– Только давай заодно выпьем кофе.
Они ушли, а Ребус сел за свой стол и придвинул к себе первую из газетных вырезок, но ему немного мешал разговор коллег, сидевших неподалеку. Насколько он понял, речь шла еще об одной пресс-конференции. Общее мнение было таково, что коли старший суперинтендант Темплер хочет тебя повысить, значит, она имеет на тебя зуб.
Ребус прищурился и попытался сосредоточиться. И сразу же обнаружил абзац, не замеченный им при первом чтении. В статье 1995 года, где речь шла об отеле «Хантингтауэр» в Перте, рядом с которым собака нашла деревянный гробик и обрывок ткани. Почти в самом конце статьи цитировались слова неназванного служащего отеля: «Если мы не будем осторожны, пострадает репутация отеля». Интересно, задумался Ребус, что бы это значило?… Может, Джин знает?
Он уже взялся за телефон, но в последнюю секунду остановился. Ему не хотелось, чтобы она подумала, будто он… А что – он?… Ребусу очень понравилось, как они провели вчерашний день, и он надеялся, что Джин тоже получила удовольствие. Вечером он сам отвез ее в Портобелло, но от предложения зайти выпить кофе отказался.
– Ты и так потратила на меня достаточно большой кусок своего выходного, – сказал он, и Джин не возразила.
– Тогда в другой раз, – вот все, что она ответила.
Но, возвращаясь в Марчмонт, Ребус чувствовал, что сделал что-то не так. Он чуть было не позвонил Джин, но вместо этого включил телевизор и стал смотреть передачу о животных, о которых позабыл, как только передача закончилась. Зато он вспомнил о следственном эксперименте и поехал к квартире Филиппы, чтобы своими глазами увидеть работу коллег.