– Ага! – воскликнул Конноли, поворачиваясь к Томми. – Ты должен мне десять фунтов!
– А можно и мне кое-что спросить? – Ребус попытался присесть на корточки, но услышал, как в коленях что-то громко хрустнуло.
– Валяйте, спрашивайте. – Конноли улыбнулся.
– Как вы поступаете, если кому-то из вас нужно отлить?
Конноли заулыбался еще шире.
– Если По Барабану спит, я беру его термос.
Томми Дэниелc едва не подавился своим супом.
Ребус выпрямился, чувствуя, как кровь стучит в ушах, предупреждая о приближении десятибалльного похмелья.
– Вы пойдете туда? – спросил Конноли, и Ребус посмотрел на дом рядом.
– Да вот подумываю.
– Нам придется упомянуть об этом в рапорте.
Ребус кивнул:
– Я знаю.
– Вы только что с проводов Фермера, правда?
Ребус снова повернулся к машине.
– К чему ты клонишь?
– Вы пили, не правда ли? Может, не стоит появляться там… в таком виде, сэр?
Возможно, ты прав… Пэдди. – Ребус покачал головой и шагнул к двери.
– Ты помнишь, о чем спрашивал меня в прошлый раз? – Ребус взял у Костелло чашку черного кофе, потом достал из упаковки две таблетки парацетамола и отправил в рот, запив двумя глотками крепкого, горячего напитка. Было уже за полночь, но Костелло еще не ложился. Черная майка, черные джинсы, босые ноги. Судя по всему, он успел сгонять в какую-то лавочку: на полу валялся пластиковый пакет, рядом стояла бутылка виски «Белл». Маленькая бутылка. Она была только почата. А парень-то, видать, непьющий, подумал Ребус. Только непьющий мог таким образом снимать стресс – глотнуть немного спиртного, за которым еще предварительно пришлось сбегать. Причем он не стал тратиться на большую бутылку, зная, что пары стаканов ему за глаза хватит.
Гостиная была очень маленькая. В квартиру Ребус поднялся по винтовой лестнице со стершимися каменными ступенями. Крохотные окошки. Дом строился в те далекие времена, когда отопление считалось роскошью. Меньше окна – меньше холода.
От кухни гостиную отделяли только ступенька и некое подобие перегородки. Широкий дверной проем был пустым. Вдоль кухонной стены висели на крюках разнокалиберные сковороды и кастрюли – Костелло явно любил готовить. Гостиная была завалена книгами и компакт-дисками; последним Ребус уделил особое внимание. Джон Мартин, Ник Дрейк, Джони Митчелл… Спокойная, но рассудочная музыка. Книги, судя по названиям, имели непосредственное отношение к курсу английской литературы, которую Костелло изучал в университете.
Дэвид Костелло сидел на сложенном в виде кресла футоновом матрасе; Ребус выбрал один из двух деревянных стульев с высокой спинкой. Стулья были похожи на те, что он видел на Козвейсайд: там такие стулья выставляли перед лавчонками, гордо именовавшими себя «антикварными», но торговавшими школьными партами эпохи шестидесятых и зелеными картотечными шкафами, задешево купленными на распродаже старой офисной мебели.