Разумеется, она могла обратиться лично к командующему лацийскими силами легату Флакку и через него подыскать себе теплое местечко. Содействовать своим не считалось зазорным на Лации (как когда-то в Древнем Риме). Но Верджи всегда подобное претило. Их семья гордилась принципами. Ее отец отказывался ходатайствовать за сыновей, считал, что те должны пробиваться сами. Какая наивность! Если бы отец умел немного хитрить, ее братья не погибли бы и…
«Зачем гадать, что было бы, если…» – одернула себя Верджи.
Она сама поступала всегда именно так. Ей было тошно просить кого-то о покровительстве. Ей казалось, что сил у нее более чем достаточно. Наверное, она ошибалась.
* * *
Сержант таможенной службы видел на Лации петрийцев впервые.
О них рассказывали легенды, и во все этих историях петрийские наемники выглядели чудовищами. Они служили кому ни попадя, убивали не задумываясь. Каждый из них был садистом со сдвинутой психикой. Ни один бывший петрийский наемник (сержант таможенной службы это очень хорошо помнил) еще не получил право жить на Лации.
И вот они высаживаются в космопорте, как будто прибыли к себе домой, волокут огромные пакеты в рюкзаках-антигравах, цепочка грузов на платформах следует за ними, они смеются, шутят, никакой армейщины, вытягивания во фрунт, поедания начальства глазами. Как будто головорезы прибыли на отдых. Даже форма на них не армейская, а какие-то серо-голубые балахоны, шлемы с прозрачными щитками, тоже бли-кующие фиолетово-синим.
«Орк! Они же прибыли в режиме невидимости», – догадался таможенник.
– Полковник Даву, – представился командир наемников.
– Ваш транспорт – последний, который мы принимаем, – сообщил сержант-таможенник, козыряя полковнику. – Ваша задача – как можно быстрее покинуть плавучий остров и перебросить своих людей и технику на материк. После того как вы покинете космодром, мы демонтируем вышки гравигенераторов.
– Черт. Вы их взорвете?
– Нет, просто демонтируем.
– А-а-а… – разочарованно протянул командир наемников. – Я бы с удовольствием рванул эту штуку. Никогда еще не доводилось. – И, повернувшись к своим офицерам, что выстроились у него за спиной, приказал: – Переправляемся на материк. Шевелись!
– Так эти штуки нельзя будет взорвать? – спросил верзила-сержант, демонстративно выставив на миг из-под балахона руку с нашивками.
– Как-нибудь в другой раз, Рудгер, – отозвался полковник.
– Я проиграл двадцать кредов.
– И еще ты оштрафован на сотню за демаскировку! – сообщил полковник.
* * *
Верджи получила назначение через три часа после того, как информканалы сообщили о том, что флот Колесницы появился в секторе Лация. То есть еще до рассвета. Она уже уверилась, что ей откажут (для уроженки Колесницы, пускай беженки и бунтарки, желание сражаться с колесничими выглядело более чем подозрительно). Но, как ни странно, повестка пришла по Галанету. Верджи надлежало прибыть в расположение Седьмого легиона ополчения. Это говорило лишь об одном: положение отчаянное, Лаций готов поставить под ружье любого, как говорили римляне в древности, – дело дошло до триариев.