Он согрел бокал в руках, перевел дыхание, пытаясь унять возбуждение. Завтра его царствование начнется по-настоящему. Ведь лишь когда его солдат прольет кровь врага и знамя с изображением Венца с шипами взовьется над завоеванной территорией, лишь тогда он будет считать себя истинным властителем Гэризона.
Изгард омочил губы в вине. Но для него душистый напиток был лишен всякого вкуса. Ни разу в жизни он не почувствовал вкус еды или питья. В организме всех, кто рожден был носить Корону с шипами, был какой-нибудь изъян. У Эвлаха Первого недоставало двух пальцев, его сын, Эвлах Второй, немного косолапил, а лицо внука напоминало морду зверя. Но этот монстр одерживал победу за победой, как и подобает королю. Таковы были властители Гэризона. Даже сам Хирэк был от рождения слеп на один глаз. Но одним здоровым глазом он видел лучше, чем обычные смертные видят двумя. Недостаток восполнялся превосходством в какой-то другой области. Это свойство объединяло всех, кому суждено было возложить на себя Венец.
Ни один полноценный человек не смог бы носить Корону с шипами.
Изгард сделал глоток вина. Для него это была просто тепловатая жидкость. Он мог наслаждаться лишь ее запахом, но не вкусом.
Любое блюдо было для Изгарда лишь неким веществом. Мягкое, жидкое, маслянистое, жесткое — вот и все, что ощущал его гладкий язык, похожий на язык ящерицы. Он не получал удовольствия от еды. Принятие пищи было физической потребностью, отправлением организма, как мочеиспускание, стрижка ногтей или смазывание чересчур сухой кожи кремом. Изгард принимал пищу только потому, что без еды человек умирает.
В детстве Изгард и в самом деле чуть не погиб. Он наотрез отказывался от всего, что ему предлагали. Идиоты повара, в надежде сломить сопротивление мальчишки, готовили для него отборную дичь. Между тем для человека, не ощущающего вкуса, хуже мяса ничего не придумаешь. Оно жесткое и волокнистое, его жуешь, жуешь — и никакой отдачи, одно разочарование. Четырехлетний Изгард просто выплевывал его. Это продолжалось восемь дней, и врачи после бесчисленных попыток запихнуть в него хоть кусочек пришли в полное отчаяние. «Да что тебе не нравится, мальчуган? — вопрошали они. — Ты только попробуй, мясо такое сочное, вкусное, объеденье!» — «Я не понимаю, о чем вы говорите», — отвечал Изгард, и в конце концов они заподозрили истину. Было проведено несколько опытов. В ребенка вливали самые отвратительные из имеющихся в природе снадобий — йод, касторку, крепкий уксус — и изучали его реакции.
И, придя к выводу, что маленький Изгард в самом деле не чувствует вкуса пищи, доктора солидно покачали головами, как будто подтвердился давно поставленный ими диагноз, и удалились, перешептываясь между собой о том, что этому дитяти, видно, суждено возложить на себя Корону с шипами.