– Вы говорили, что муж недавно пользовался вашей машиной, – напомнил Натаниэль.
– Да, но… – Мирьям замолчала, лицо ее приобрело отрешенное выражение. Натаниэль некоторое время молча смотрел на нее. Вышел из машины, хлопнул дверцей.
– Послушайте, – сказал он. – Не стоит пока говорить ему об этом. Хорошо?
Мирьям не ответила.
– Это моя просьба, – настойчиво сказал Натаниэль. – Обещайте мне пока молчать.
– Хорошо, – Мирьям не смотрела на него. – Хорошо, обещаю.
– А помаду я возьму с собой.
Она равнодушно пожала плечами.
– До свидания, Мирьям.
– Ты будешь звонить в Америку? – спросила мать. Натаниэль, только что вернувшийся домой и занятый своими мыслями, не разу понял.
– Мальчик обещал приехать после Песаха, – напомнила мать. – Уже полгода как после Песаха. Так что?
Речь шла о сыне Натаниэля Йосефе, жившем вместе со своей матерью в Бостоне. Натаниэль пожал плечами.
– Мне некуда звонить, – ответил он. – Йосеф сейчас в колледже. Живет в кампусе и домой приезжает в пятницу. Куда я буду звонить?
– Позвони ей, – сказала мать. – Скажи ей, чтобы она напомнила мальчику, – мать никогда не называла бывшую жену Натаниэля по имени, только «она».
– Она не передаст, – сказал Натаниэль. – Ты же прекрасно знаешь, что она не передаст. Она не хочет, чтобы мальчик приезжал, – такой разговор возникал между ними в среднем раз в месяц. Розовски мог не задумываться над ответами. Подсознание само подкидывало необходимые слова, это было довольно удобно. Но сейчас даже подсознание было занято совсем другими проблемами.
– Тряпка, – сказала мать.
– Ради Бога, мама, – с досадой сказал Натаниэль. – Можно я сначала поем?
Мать замолчала и вышла из кухни. Натаниэль пододвинул к
себе тарелку с бутербродами и чашку кофе.
Спокойно поесть ему не дали. Едва он сделал первый глоток, как раздался звонок в дверь. Натаниэль насторожился. Услышав голос Зеева Баренбойма, весело здоровавшегося с матерью, он с тяжелым вздохом отодвинул чашку и вышел из кухни.
– Привет, Натан, – Баренбойм энергично потряс руку Натаниэля. – Я только сейчас узнал, что ты, оказывается в отпуске. Если ты в отпуске, то что ты делал сегодня на работе?
– Только сегодня? А вчера? – добавила мать. – Спросите его, Володя, спросите. Я уже молчу. Когда все люди ищут возможности устроиться на государственную службу, мой замечательный сын все бросает и нянчится с бандитами – не про вас, Володя, будь сказано. Хорошо. Пусть возиться с бандитами. Пусть живет так, что матери стыдно смотреть в глаза соседям. Но он может себе позволить отпуск?
– Может, – твердо сказал Баренбойм.