– У вас ровно столько же свобод, сколько их у де Гиня. Расширять ваши привилегии мы не считаем нужным.
– Быть может, вам неизвестно, сэр, что нам запрещают покидать остров и сообщаться с должностными лицами даже письменно.
– Французы подчиняются тому же запрету. Не годится чужеземцам бродить по Пекину, вмешиваясь в дела министров и магистратов. У вас и без того найдется много занятий.
Опешивший Хэммонд в кои веки не нашелся с ответом, Лоуренс же решил, что они слишком засиделись за чаем. Ясно, что принц попросту тянет время, пока мальчик подлизывается к Отчаянному. Мальчишка ему не сын; Юнсин, как видно, выбрал среди своих родственников наиболее обаятельного ребенка и дал ему нужные наставления. Лоуренс не боялся, что Отчаянный предпочтет мальчика своему капитану, но и дурака перед придворным интриганом разыгрывать не хотел.
– Нельзя так долго оставлять детей без присмотра. Прошу меня извинить. – Он встал и откланялся.
Принц, как он и ожидал, тоже не пожелал продолжать разговор с Хэммондом. Они вышли во двор все вместе. Юный китаец, к большому удовлетворению Лоуренса, успел слезть и увлеченно играл в камешки с Роланд и Дайером. Все трое грызли корабельные сухари, а Отчаянный вышел прохладиться на пирс, где дул легкий бриз.
Юнсин сказал что-то резкое, и мальчик виновато вскочил. Роланд и Дайер, вспомнив о покинутых учебниках, тоже смутились.
– Мы просто подумали, что гостя невежливо оставлять одного, – торопливо сказала Роланд.
– Надеюсь, ему понравилось у нас, – мягко ответил Лоуренс. Слыша, что он не сердится, девочка успокоилась. – А теперь за работу.
Вестовые вернулись к своим занятиям, а раздраженный Юнсин, обменявшись парой китайских слов с Хэммондом, увел своего подопечного. Лоуренс расстался с ними без грусти.
– Хорошо уж и то, что де Гиня стесняют не меньше, чем нас, – сказал Хэммонд. – Не думаю, что Юнсин стал бы лгать по этому поводу, хотя и не могу понять, как… Быть может, завтра я выведаю у него еще что-нибудь.
– Прошу прощения?
– Он сказал, что завтра в это же время придет опять, – ответил Хэммонд рассеянно. – Хочет, чтобы это вошло в привычку.
– Хочет, вот как? – Видя, как покорно отнесся Хэммонд к планам Юнсина, Лоуренс вновь распалился: – Что ж, пусть; я не стану больше разыгрывать роль гостеприимного хозяина. А вот вы меня удивляете. Зачем тратить время на человека, который, как вы прекрасно знаете, не питает к нам ни малейшей симпатии?
– С какой же, собственно, стати он или любой другой китаец должен симпатизировать нам? – возразил Хэммонд. – Мы здесь именно для того, чтобы завоевать их дружбу, и если он предоставляет нам такой шанс, мы просто обязаны попытаться. Удивляюсь, сэр, что вежливая беседа за чаем так для вас тягостна.