Лю Бао деликатно старался выведать, с чего они вдруг переехали к принцу Миньнину. Новость о нападении татар он воспринял с искренним удивлением и сочувственно качал головой, еще более подтверждая этим свою невиновность.
– С этими хунхузами нужно что-то делать – они совершенно отбились от рук. Один мой племянник связался с ними несколько лет назад, и его бедная мать от волнения едва не сошла в могилу. Но потом она принесла большую жертву Гуаньинь[21] и воздвигла ей алтарь в красивейшем месте своего южного сада. Теперь мальчик женат и прилежно учится. Вам бы тоже не мешало! – Лю Бао толкнул в бок Лоуренса. – Стыдно вам будет, если ваш дракон сдаст экзамены, а вы нет.
– Бог мой! Неужели это имеет для них какое-то значение, Хэммонд? – ужаснулся Лоуренс. Китайский язык, несмотря на все усилия, оставался для него книгой за семью печатями. Держать экзамен перед человеком, изучавшим иероглифы с детства?
– Не беспокойтесь, я просто шучу, – утешил его Лю Бао. – Если уж Лун Тен Сян захочет, чтобы его спутником оставался неграмотный варвар, никто не сможет противоречить ему.
– Эпитет, которым он вас наградил, – тоже шутка, – смущенно добавил Хэммонд к своему переводу.
– По их меркам, я и есть неграмотный варвар. Я не настолько глуп, чтобы притворяться, будто это не так, – сказал Лоуренс и добавил, обращаясь к Лю Бао: – Если бы только те, кто ведет с нами переговоры, придерживались вашего мнения, сэр, – но они твердо стоят на том, что спутником селестиала может быть только родственник императора.
– Если дракон никого другого не хочет, им придется смириться, – заверил его Лю Бао. – Почему бы императору не усыновить вас? Это всем бы спасло лицо.
Лоуренс отнесся к этому как к очередной шутке, но Хэммонд так и впился глазами в китайца.
– Такое предложение действительно могут рассмотреть, сэр?
Лю Бао, пожав плечами, снова наполнил чаши вином.
– Почему бы и нет? У императора трое сыновей, и поминальные обряды есть кому исполнять – но лишний тоже не помешает.
– Вы в самом деле хотите внести это на рассмотрение? – спросил Лоуренс Хэммонда, когда они нетвердой походкой брели к своим паланкинам.
– Да, если вы позволите. Идея, конечно, необычная, но ведь ее можно представить как пустую формальность. Право же, – продолжал дипломат с растущим энтузиазмом, – это решает все аспекты нашей проблемы. Китайцы вряд ли станут объявлять войну нации, связанной с ними столь тесными узами, зато торговля с ней станет прямо-таки благим делом.
Лоуренс хорошо себе представлял, что скажет его родной отец по этому поводу.