– Взамен пожарников найти никого нельзя, – сказал Шубников.
– Ну если не взамен, то помимо… А то вот просятся.
– Кто просится?
Уважительно просилась витаминная, вкусная и солидная фирма, ближняя овощная база. Она бы хотела стать участником праздника на правах третьего триумфатора. База предлагала и помощь в подготовительных работах, ей ничего не стоило вызвать на перетруску чеснока сколько хочешь и каких хочешь специалистов, можно кандидатов, можно докторов, можно академиков, можно скрипачей, и направить их на улицу Королева. Имелись на базе ледники и холодильные установки.
– Это ценно, – согласился Шубников. – Но три триумфа для одного вечера много. А что же они раньше терпели?
– Только теперь сняты путы с поводов для триумфа.
– В следующий раз. Заявку от них примите. А на гулянье мы их допустим. Пусть себе гуляют в первых рядах.
– Значит, если согласятся на простое гулянье, – сказал Голушкин, – мы потребуем работников с перетруски чеснока. И попросим фрукты для гуляющих.
– И семечки.
– Семечек у них может не быть, – обеспокоился Голушкин.
– Пусть достают! – решительно сказал Шубников. – И побольше! Жареных и каленых!
– Жареных и каленых… – записал Голушкин. – Ну вот, отыскались работники на льды. Если уж вам так любезны льды.
– Но руководить этими работниками должны пожарники. Не трудитесь противоречить. В контракте записаны пожарники, а не перетрусчики чеснока, хоть бы и скрипачи.
Непоколебимая вера в то, что наши пожарники ничем не хуже японских, тем более из их японского, северного, захолустья, сладостно и ревниво существовала в Шубникове независимо от контракта с водонапорной башней.
– Такой каприз! – сказал Шубников. – Уважьте. А что же, и Васька Пугач пропал?
Стараниями экспедитора Ладошина пожарный водитель Василий Пугач был найден. На три дня он мог предоставить себя в начальники ледяного строительства. На вопрос, не может ли он наскрести еще хотя бы пяток пожарников для руководства, Васька, загоготав, ответил, что может. Однако сказал, что пожарники-то они пожарники, но бывшие, один теперь водит ассенизационную машину, другой грузит на комбинате красную рыбу и копченых лещей. И так далее. Но в душе все они остались пожарниками.
– Выбраковали их, что ли? – спросил Голушкин.
– Ну выбраковали, – процедил сквозь зубы Васька и взглянул на Голушкина с интересом: а хочешь, и тебя выбракуем?
– Василий, – сказал Шубников, – ты читал эпитафию на могиле пожарника?
– Ну?! – удивился Васька Пугач. – Какую эпитафию?
– Известную. «Сорок лет стоял на башне, так и умер не едавши». У тебя эпитафия будет хуже.