Да уж, подумал Конан, покидая гостиницу. Ввязалась в самую гущу. Да, у восстания есть небольшой шанс. Если у Таэраса действительно будет тысяча хорошо вооруженных и обученных бойцов. Если народ поднимется и последует за ними. Если люди не разбегутся при встрече с железным строем пехоты, лавой тяжелой кавалерии и гигантскими осадными башнями. Если мятежники решат подождать со своими идеалами и захватят дворец прежде, чем Золотые Леопарды организуют сопротивление. Слишком много "если". Она связала свою жизнь с заранее проигранным делом. Но, преисполнившись гордости, Конан дал еще одну клятву - самому себе. Он спасет ее, несмотря на нее саму.
9
Когда солнце начало клониться к закату, народ стал заполнять улицу Сожалений. К ночи сотня жонглеров мячами, ножами, булавами и факелами станет тысячей. Сотня разряженных, нарумяненных и надушенных проституток, прохаживающихся сейчас по улице, вечером превратится в две тысячи. Кое-где можно было видеть залетную птицу - богатого купца с вооруженным эскортом предвестника сотен таких же. Дюжины носилок, влекомых мускулистыми рабами, везли авантюристок, ищущих новизны. А под ногами у них у всех шныряли нищие.
Не обращая внимания на окружающих, Конан продвигался по улице..
Заметив вывеску таверны "Знак полной луны", он невольно расхохотался. На вывеске была изображена со спины сидящая на коленях и нагнувшаяся обнаженная женщина. Очевидно, это должно было говорить о тех сладостных утехах, которым предавался здесь среди прочих и Ордо.
Вдруг Конан вздрогнул. Ему показалось - да нет же, так оно и есть! что носилки с пурпурными занавесями были те же самые, что встретились ему в первый же день его пребывания в городе. С одной стороны золоченых носилок ткань была отдернута в сторону, и Конан снова встретился взглядом с таинственной женщиной под вуалью. Даже с такого расстояния, хотя он и не мог разглядеть цвет ее глаз, они казались ему мучительно знакомыми. Он где-то видел эту женщину раньше - но где?
Он тряхнул головой. Память и воображение иногда играют с ним очень странные шутки. Да ведь у сотни знакомых ему женщин и еще, может, у тысячи тех, кого он никогда не узнает, глаза точно такого же цвета. С этой мыслью Конан зашел под вывеску.
Сквозь шум толпы до него донесся то ли женский смешок, то ли приглушенное рыдание. По спине у него пробежал холодок. Черт, еще вот-вот, и он вспомнит! Он обернулся, но носилки уже исчезли в толпе.
Конан попробовал, как двигаются в ножнах меч и кинжал, как будто это могло помочь ему успокоиться. Я слишком беспокоюсь за Ариану, решил киммериец. Совсем не вредно немного развеяться, взять пример с Ордо: выпить вина, поглядеть на прославленную танцовщицу. Он вошел внутрь.