С жестоким смешком она принялась за свою мрачную работу.
— Мы привлекаем к себе внимание, — сказал Махаон себе под нос.
Ряды девятнадцати всадников в остроконечных шлемах, с круглыми щитами, возглавляемые Конаном, пробивали себе путь по улицам Ианты, и толпа, расчищая им дорогу, смотрела на них, вопреки привычке, потому что смертоносная решимость, которая исходила от наемников, испугала даже тех, кто хотел бы отвести взгляд, но продолжал смотреть не отрываясь.
— Это может вызвать осложнения, — мрачно бубнил Нарус. Он ехал сразу за Махаоном. — Даже если мы прикончим Антимидеса, одни боги знают, сколько стражников охраняют его, Искандриан не станет спокойно смотреть, как важный господин погибает ужасной смертью прямо в Ианте. Нам придется бежать из Офира, если мы вообще сумеем вырваться из города.
— А если мы не сможем убить его, нам все равно придется бежать. Или тебе нравится всегда следить за тем, чтобы садиться спиной к стене, потому что он будет преследовать нас?
А в том, что новые нападения не заставят себя ждать, киммериец не сомневался. Хотя он и не знал точно, почему Антимидес хотел захватить Синэллу таким необычным способом, он, несомненно, захочет заставить его замолчать навсегда. Граф не найдет себе покоя, покуда Конан не будет мертв — или покуда не погибнет сам.
— Я не говорю, что мы не должны его убивать, — вздохнул Нарус. — Просто потом придется уносить отсюда ноги.
— Если мы в любом случае должны исчезнуть из Офира, — сказал Таурианус, — тогда к чему нам вообще подвергать себя опасности? Если граф останется жить, мы удерем из Ианты, никем не преследуемые и без кровавых потерь.
Смуглый человек выглядел еще более мрачным, чем Нарус, а его темные волосы, торчащие из-под шлема, были влажными от пота.
— Ты никогда не будешь капитаном, — сказал тощий солдат. — Вольный Отряд живет за счет своей славы. И умирает, вероятно, тоже ради нее. Если на нас можно нападать безнаказанно, значит, наш отряд так же мертв, как если бы нам всем перерезали глотки. Мы тогда не лучше простых бродяг и нищих.
Таурианус проворчал про себя что-то невнятное, но вслух больше не жаловался.
— Вот дворец Антимидеса! — неожиданно сказал Махаон. Нахмурившись, он посмотрел на длинное строение из мрамора и алебастра с позолоченным куполом. — Я не вижу охраны. Это мне не нравится, киммериец.
Дворец Антимидеса был в Ианте вторым по величине после королевского. Он блистал своими колонными залами, террасами и остроконечными башнями и широкой лестницей, выводящей на улицу. Никаких стражей на этой лестнице не было, и створка мощных бронзовых дверей стояла полуоткрытой.