Что же происходило внизу? Слышались негромкие звуки, непонятно что означавшие. Грофилд ждал и не мог понять, что у Брока на уме, пока не услышал, как хлопнула дверца «бьюика», — дверца со стороны пассажира, расположенная-перед входом в амбар, которую Майерс оставил открытой, выпрыгнув из машины.
Теперь Грофилд задвигался, причем быстро. Он выпрямился, повернулся, сделал один размашистый скачок и выпрыгнул в лаз сеновала, выставив вперед ноги.
До крыши «бьюика» было около шести футов. Грофилд приземлился, крыша под ним прогнулась, ботинки заскользили по мокрому металлу, и он тяжело рухнул на четвереньки, лицом к задней части машины.
Он не сумел обрести точки опоры. Несмотря на свои усилия, соскользнул спиной вперед и осознал, что его ноги повисли перед ветровым стеклом. Единственное, что оставалось сделать, это порезче оттолкнуться, так, чтобы все тело соскользнуло по ветровому стеклу вниз, на капот.
Лежа на животе поверх капота, он уставился через ветровое стекло на Брока, который в свою очередь вытаращил глаза на него. Грофилд подтянул руку кверху, расположив ее перед своим лицом, и выстрелил в Брока через ветровое стекло. Брок взвизгнул и вывалился из машины со стороны водителя. Грофилд выстрелил в него еще раз, когда тот выбирался наружу, и увидел, как задымилось плечо на пальто Брока.
Но Брок все еще двигался. Он бросился прочь от машины, а Грофилд оттолкнулся от капота и встал на ноги. Повернувшись, он увидел, как Брок, спотыкаясь, заворачивает за угол амбара, и погнался за ним.
Брок стоял на коленях возле амбара, привалившись к нему правым плечом и наклонив голову. Грофилд осторожно обошел его кругом, и Брок приподнял какое-то очень сонное лицо.
— Это во всем Майерс виноват, — пробормотал он так, будто его накачали наркотиками.
Грофилд спросил:
— Где деньги?
— У меня в карма.... В карма... пальт...
— Сто двадцать тысяч долларов? У тебя в кармане пальто? — Такова, согласно Майерсу, была общая сумма зарплаты в пивоварне Нортуэй.
Удивительно, но Брок начал смеяться. От колыхания хрупкое равновесие его тела нарушилось, он повалился вперед ничком и затих.
Грофилд перевернул его, и Брок сонно посмотрел вверх. Веки у него были тяжелые, держать их открытыми стоило ему больших усилий. Грофилд спросил:
— Что тут смешного? Где сто двадцать тысяч? Разве дело не выгорело?
— Они платят чеками! — Брок хотел было снова засмеяться, но это, похоже, причинило ему боль, и он просто улыбнулся. — Они снова перешли на чеки, — произнес он сонно, а его улыбка выглядела ленивой и блаженной.