И может быть, это то же Око, которое прозревает у осужденных на смерть, и тогда им все вдруг начинает казаться головокружительно красивым. Или это происходит потому, что они вдруг понимают необъяснимость происходящего, или шок сдвигает привычное мироощущение?
Некоторые, конечно, сталкиваясь с осознанием загадочности мира, предпочитают обратиться в религию. Они не в силах справиться с такой полной свободой. И обращаются к Богу за объяснениями.
Но можно ли вообще думать самостоятельно, будучи запрограммированным с паролем "Бог"? Можно ли быть взрослым?
Уж лучше жить с вечным сознанием Загадочности, Необъяснимости.
А что, если эта Загадочность и есть Бог?
Да, тогда, наверное, надо жить в Боге, никогда не определяя этого состояния.
Всегда жить с Оком. Наверное, это то самое Око, которым видит человек, оставшись один в незнакомом месте, единственное, что у него никто не отнимет, - это можно сделать, только лишив человека жизни.
Но неизвестно, ведь, может, и сама смерть - лишь совершенное, безграничное Око.
* * *
Сегодня я решила покрасить велосипед. В мастерской обнаружила несколько баллонов-аэрозолей с серебряной краской - мой отец находит странное удовольствие в том, чтобы собирать машины из старых железок, и ржавчину он закрашивает краской.
Как-то раз мне приснился кошмарный сон, будто отец подарил мне на день рождения машину. Она была собрана из нашего мертвого золотистого ретривера по кличке Гекко, двух детских колясок пятидесятых годов и "альфа-ромео". Внутри машины все булькало и громыхало. "Ну что, поехали", - сказал отец.
Помню, что после этого сна я еще несколько дней была просто вне себя, но теперь меня это скорее забавляет.
Я уже установила велосипед, чтобы обрызгать его краской, как вдруг поняла, что ничего интересного или необычного в том, чтобы перекрасить велосипед, нет. Тем более что и погода наконец установилась ясная и безветренная. Мне вдруг страшно захотелось прокатиться на велосипеде куда-нибудь; я приготовила кофе, бутерброды и сложила их в корзину на багажнике, туда же положила бинокль и два баллона с краской, которые собиралась по дороге завезти обратно в мастерскую.
Я села на велосипед и поехала. Когда едешь на велосипеде, отлично думается - чувствуешь себя свободным, а вокруг все так тихо. Я не думала о Зеде.
Я ехала по старой дороге, которая идет по лиственному лесу, а потом спускается вниз в сельскую местность. Вниз к золотистым и зеленым полям, вниз к земляничным пригоркам и нетронутым лугам, где растет можжевельник.
Спустившись с пологого склона, я решила остановиться и пройти по полю пешком. Только я сошла с велосипеда, сразу почувствовала, как сильно печет солнце, и услышала, как осторожно, без всякого ветра шелестят колосья. На небе ни облачка. Снимая тяжелую корзину с велосипеда, я вспомнила, что забыла отнести в мастерскую баллоны с краской. Корзина сразу показалась зловещей, словно от палящего солнца она могла взорваться.