— Здесь? — На лице старика отразился ужас. Смуглое, выжженное солнцем лицо его стало белее соли.
— Не волнуйся. Левиты не увидят тебя. Я приказал увести их из дворца. Нафан вздохнул с облегчением.
— Твой посланник сказал, что ты хотел меня видеть, раввуни? — с дрожью в голосе спросил он. — Ужели тебе понадобился пророк? — Полоска рта искривилась подобием улыбки.
— Сегодня я буду пророчить тебе, Нафан, — ответил Аннон. — Мы увидимся еще раз. И следующая встреча станет последней. Через два года я погибну. Но за это время ты должен кое-что сделать для меня…
— Мне грустно слышать твое пророчество. Значит ли это, что я останусь один? Старик не лицемерил. Он действительно выглядел расстроенным.
— Возможно, мы увидимся еще, Нафан. Немного позже. Хотя ты, скорее всего, не узнаешь меня.
— Печально. Но говори дальше, раввуни, я внимательно слушаю, — произнес старик.
— Если я попрошу тебя совершить ради Господа нечто ужасное… Например, убийство невиновного. Пойдешь ли ты на это? Старик повернул голову и уставился слезящимися глазами на Аннона. Тот сидел рядом с троном и тоже смотрел на гостя.
— Разве это ужасный поступок в царствии убийцы, где не убивают только младенцы и дряхлые старики, не могущие держать в руке нож? Разве для тебя я не отговорил Царя Дэефета строить Ковчег его Богу? Это ли не грех? Почему же, ответь мне, раввуни, щеки твои покрылись румянцем стыда? Почему на глазах твоих выступили слезы, как будто ты не молодой муж, а дряхлый старец?
— Прости меня, Нафан. — Аннон сжал в своих пальцах ладонь старика и прикоснулся к шершавой коже горячим лбом. — Я сам боюсь того, что нам предстоит.
— Я слушаю тебя, раввуни.
— Ты знаешь, у Царя Дэефета уже есть дочь и пять сыновей. Их яда можно не бояться, он уйдет в землю. Ни одному из них не удастся взойти на трон и править, сея страх, ненависть и смерть. Но при одном условии. Через год Царь Дэефет родит шестого сына. Этот ребенок будет зачат во грехе и, если он останется жить, его путь земной окажется настолько кровав и ужасен, что небеса содрогнутся и вопиют к Господу, Творцу нашему, о справедливости. Шестой сын Дэефетов будет Черным Ангелом и предвестником прихода Великого Зла. Так сказал мне Ангел Господень. — Аннон ожидал какой-нибудь реакции со стороны старика, но тот молчал. — Он должен умереть. И тогда не случится самое страшное.
— Разве может быть страшнее, чем уже есть, раввуни?
— Может, поверь мне, Нафан. Может быть гораздо, гораздо страшнее. Если шестой сын Дэефета останется жить, мир перестанет существовать.
— Мне страшно от твоего знания, раввуни, — пробормотал старик.