Рулав подал первую стрелу Гуннару.
– Из Смоленской земли стрела, – важно сказал Гуннар. – Радимичи ее пустили.
– Все-то ты знаешь! – Этериарх без удовольствия посмотрел на ребристый наконечник.
– …Понимать это надо так, – продолжал Гуннар, – «у нас, славян, рыба есть, а у вас нет».
– Далеко у них стрелы летают, вот как надо понимать. – Рулав представил себе силу тетивы, пославшей эту рыбицу.
Третий стражник растолковал с варяжской образностью:
– Славяне сказали: «Ваша рыба теперь у нас, и только стрела разрешит этот спор».
– Нечего тут понимать! – крикнул этериарх. – Это – оскорбление! Ромеев еще никто так… не кормил.
У него почти слезы выступили на глазах. «Бесчувственный народ эти варяги, дикий», – озлился он в первый раз так, наверное, на своих меченосцев.
– Ешьте ее, – сказал этериарх. – Прямо сырую возьмите и съешьте. Может быть, она как раз отравленная…
– Если радимичи посылали – вряд ли отравили, – сказал Гуннар все тем же важным тоном. – Но есть мы эту рыбу не будем, архонт.
– Тогда ступайте на стены кто-нибудь и пошлите ее обратно. Да так, чтобы горожане видели!
Рулав собрал рыб, уцелевшую стрелу и пошел поискать хороший лук.
Этериарх посмотрел вверх – оттуда пока ничего больше не падало.