– Прячу.
Широких принес стремянку, залез по ней на антресоли, там долго громыхал ящиками, а потом попросил:
– Прошу вас, помогите мне снять этот ящик, он весьма тяжел.
Когда ящик опустили на пол, Широких сказал:
– К сожалению, у меня нет бумажных гирлянд.
– А зачем они?
– О, это так красиво...
– Да?
– Конечно. Дети любят их клеить сами, это воспоминание у них потом остается надолго.
– Послушайте, Широких, сделайте божеское дело, а? Научите детишек клеить эту самую гирлянду. Неважно, что они наши дети, они ведь еще просто дети. Мы вам за это часть пайка дадим.
– Только, пожалуйста, без приманок. Я педагог, а не торгаш. Подождите, сейчас я оденусь.
– Да нет, что вы, что вы, – обрадовался Постышев, – вы сейчас спите, я завтра пришлю за вами машину.
– В котором часу?
– Когда вам будет угодно.
– Часам к девяти. И пусть приготовят разноцветной бумаги, клей и ножницы.
– Откуда ж у нас разноцветная бумага?
– В штабе должна быть, – ответил Широких. – Вы ведь клеите флажки, которыми обозначаете линию фронта?
Постышев быстро глянул на Широких. Тот стоял расставив ноги – бороденка торчит воинственно, пенсне поблескивает, а на губах играет сардоническая ухмылочка. Все российские интеллигенты в преддверии политических перемен начинают так посмеиваться: здесь и скепсис, и затаенная радость, а пуще всего – насквозь видение собеседника.
Постышев тоже улыбнулся. Вздохнул. Сказал Ухалову:
– Едем. Надо на эвакопункте пол вымыть и блеск навести. До свиданья, гражданин Широких. Большое вам спасибо.
ХАБАРОВСК. ШТАБ ФРОНТА. РАННЕЕ УТРО
После того как Постышев закончил разговор по прямому проводу с Дальбюро ЦК РКП (б), к нему вошел адъютант и доложил:
– Товарищ комиссар, вас ожидают представители японской и китайской миссий.
– С утра пораньше? С чего бы это? Просите.
Дипломаты входят в кабинет, кланяясь на каждом шагу. Они словно не слышат канонады. Их лица выражают крайнюю степень любезности и доброты. Они идут к столу, прикладывая к груди руки, и часто закрывают глаза, будто сдерживая слезы радости.
– Вице-консул Шивура, представляющий интересы Японии в замечательном городе революционеров Хабаровске, – сказал человек в очках и почтительно пожал руку Постышеву.
– Пресс-атташе китайского консульства Су Ши-вэй, представляющий в замечательном городе русских храбрецов интересы китайских граждан.
– Садитесь, господа.
– Какая чудесная сегодня погода! – начал японец.
– Солнышко совсем весеннее, – поддержал его пресс-атташе.
– Не кажется ли вам, господин Постышев, что природа лучший союзник вашего великого народа? – продолжал Шивура.