ЗАКЛЮЧЕНИЕ.
- Ну как вам? - Майк весь мокрый.
- Отлично, супер, Майки!
Естественно, ничего другого я бы не сказал своему корешку. А на душе скребли кошки, опять стало все противно до слез. Мы ехали обратно очень аккуратно по просьбе Майка. Я рулил по темноте, погруженный в свои мысли. О светлом родном безграничном крае. О родных лицах, и руки крепко сжимали руль. А из колонок неслось:
"Весна! Так клёва: пиво, герлы, СКА!"
Майки-бой, я, Крис, Картошка, Кайл, Фэй, Кристи и Кит засели на заднем дворе дома, где жили мои друзья (большая часть из них), загнали у чертовой матери всех собак в дом, разожгли костер, поставили маленький столик и сидели пол-ночи попивали напитки.
Кит принес свою гитару. Я спел пару песен на английском - "I remember" Brutal Attack и "Voice of Britain" Skrewdriver, а потом, опрокинув вовнутрь еще один стопарик, начал петь песни на русском: "Любо, братцы, любо", "Черный ворон"…
Все слушали внимательно. В русских песнях есть распевность и очень много эмоций, сказал Кайл. Да, Кайл, дружище, ты прав. Особенно, если они поются вдали от Родины.
Часть 1. «Устройство на РАБоту»
Описывал я все больше смешные эпизоды, случившиеся в период моего пребывания в Америке. Но они на то и эпизоды, чтобы ярко выделяться на фоне того страшного подавленного состояния, которое владело мною на протяжении года. Депрессия, подавленность, пустота, поиск, раздумья, одиночество…
Здесь я вам поведаю о «фоне» моего пребывания в Штатах, о том, как я там существовал, что меня окружало, как текла моя жизнь и что мне пришлось осознать и к каким выводам придти. Курьезов будет немного, но они будут. Глава будет длинной, но необходимой. Без нее не понять все остальные. Точнее говоря, без этой главы моя эмиграция покажется вам звонким веселым разухабистым выездом. А была она скорее тюремным заточением вдали от всего того, что я так люблю.
Помню, брел я по нашему городку, который назывался Авенел, маленькому и скучному, по центральной улице, имя которой Роуэй Авеню (Rahway Avenue). Слушал Ноктурнал Мортум «Мировоззрение». Просто брел по темноте. Что в Америке хорошо – часов с семи вечера никаких прохожих не встретишь. Хоть всю Америку обойди. Никого. Только вечно воняет моющими средствами изо всех домов, колышет траву океанский ветерок и постоянно тебя освещает светом фар. Я шел, низко опустив голову, погруженный (в который раз!) в грустные размышления о том, что мне здесь делать, как мне все это надоело. Переходил дороги, не поднимая головы. По хрену. Собьют, так собьют.