В тот момент, когда я хотела повторить звонок, дверь открылась, и из подъезда вышел мужчина средних лет. Я воспользовалась моментом и вошла в парадное. Затем по почтовым ящикам посчитала, что пятьсот тринадцатая квартира находится на пятнадцатом этаже, и вызвала лифт. Он, к счастью, работал. Все-таки столица есть столица! Это у нас, в провинции, работающие лифты – большая редкость. Надо же – здесь даже зеркало имеется! Пока ехала наверх, внимательно изучала свой синяк. Он стал какого-то желтоватого цвета и не так явно бросался в глаза. Наверное, завтра можно будет ходить без шарфа. Честное слово, имидж Остапа Бендера мне уже надоел!
Выйдя из лифта, я осмотрелась. Звонка в квартиру Обревко не было. Тогда я на всякий случай постучала в дверь с металлическим ромбом, внутри которого был выгравирован номер – пятьсот тринадцать. Эффект от этого был нулевой. Меня здесь не ждали, а жалко. Таня, но ты же не давала вчера телеграмму-молнию на этот адрес, чтобы тебя сегодня встречали здесь с хлебом-солью! Не давала, хотя стоило бы это сделать.
Потоптавшись на соломенной циновке, я огляделась по сторонам и позвонила в соседнюю квартиру.
– Вам кто нужен? – спросил старческий голос, то ли мужской, то ли женский, сразу не поймешь.
– Я хотела у вас уточнить, когда ваша соседка, Алла Матвеевна, дома бывает?
– А вы ей кто? – не замедлил поинтересоваться бдительный сосед. Теперь голос был явно мужским.
«Вопрос, конечно, интересный. Я могу быть этой Алле кем угодно – от дальней родственницы до близкой подруги. Но вот как представиться повыгоднее?» Взяв несколько секунд на размышление, я достала из сумки просроченное удостоверение сотрудницы Тарасовской прокуратуры и поднесла его к глазку. Расчет оказался верным – мне открыли дверь. Я увидела пожилую супружескую пару и поздоровалась:
– Добрый день! Разрешите войти?
– Проходите! Давно пора было нашей соседкой заинтересоваться, – сказала седенькая бабуля в цветастом халате.
– Что – сильно достает? – осведомилась я, когда дверь за мной уже закрылась.
– Не очень, – сказал лысый дедушка в полосатой пижаме.
– Очень! – возразила его супруга. – Страшно беспокойная у нас соседка. Дверью громко хлопает, музыку на всю катушку включает, сигареты на лестничной площадке бросает, и вообще, откуда она здесь взялась, непонятно. До нее в пятьсот тринадцатой квартире очень приличная семья Краснихиных жила, не то что эта лахудра...
– Скажите, а гости у Обревко бывают?
– А то! У нее же проходной двор, – именно так бабуля охарактеризовала степень гостеприимства Аллы Матвеевны.