Утро следующего дня началось со звонка бывшей оперной певицы, ставшей вчера моим агентом.
– Татьяна Александровна, я справилась с вашим заданием. И это доставило мне такое удовольствие! Приезжайте ко мне, я вам все расскажу, – гордо заявила Елизавета Артуровна. – Когда вас ждать?
– Часов в одиннадцать.
– Хорошо, жду с нетерпением.
Нельзя сказать, что звонок Елизаветы Артуровны меня сильно заинтриговал. Ну что она там могла выяснить? Приходила к кому-нибудь Олечка, чтобы привести в порядок запущенные ноготочки, вот и пришлось три дня на это потратить – массаж, ванночки, а уже потом наращивание... Ладно, тетенька поработала, надо ее выслушать и вознаградить, как я и обещала.
Я стала искать расходные ордера. Каких только бланков с плохо читаемыми печатями у меня не было! Но, как это обычно случается, то, что нужно, никак не находилось. Я уже решила, что обойдусь без документа, но на дне ящика все-таки обнаружилась искомая бумажка. Вот только сколько заплатить певице-пенсионерке, я пока не знала. Ладно, послушаю, что она мне скажет. Может, ее информация яйца выеденного не стоит.
* * *
Когда Елизавета Артуровна открыла мне дверь своей квартиры, я поняла, что к нашей встрече она готовилась основательно. Прическа и макияж этой престарелой женщины были такими старомодно-праздничными, что вызывали улыбку. Платье заслуживало особого внимания, поскольку обнажало морщинистую область декольте. Что касается его смелой расцветки, то огромные оранжевые цветы были в тон губной помаде, а голубой фон – теням. Короче, вид у моей агентессы был предельно вульгарным и счастливым.
– Проходите, Татьяна Александровна.
Я прошла в квартиру, с трудом сдерживая эмоции. Уж не знаю, какую драматургию Елизавета Артуровна себе придумала, но она явно играла передо мной какую-то роль. Увы, в моем лице она не нашла благодарной зрительницы. Я попросила ее без всяких предисловий перейти к существу вопроса.
– Татьяна Александровна, а разве вам неинтересно, как именно я все разузнала?
– Меня больше интересует, что вы узнали, – прямо сказала я и тут же заметила, как агентесса сникла. На ее глаза даже навернулись слезы.
– Хорошо, я опущу кое-какие подробности. Да, эта молодая женщина, – Елизавета Артуровна ткнула пальцем в фотографию Верещагиной, оставленную мною у нее вчера, – действительно была здесь с визитом. Она приходила к одной квартирантке...
Зазвонил мой мобильник, и хозяйка квартиры замолчала, тяжело вздохнув.
– Алло, – ответила я.
– Здравствуйте, Таня, – сказал мой клиент. – Ко мне сейчас приходил Макс. Он крайне возмущен вашими подозрениями. Сын мне во всем признался. Да, он действительно был в парикмахерской, но это еще ни о чем не говорит. Мне кажется, вы должны выбросить тот инцидент из головы и искать настоящую причину Олиного исчезновения.