Я прислушался. Голоса Подорожника и хозяина подземелья едва-едва доносились. Я не мог разобрать ни слова. Оставалось надеяться, что они не вернутся слишком быстро и не успеют помешать мне.
Значит, вторая попытка. Я снова присел на корточки перед цилиндром и попытался парализовать собственное сознание, предоставив волю только рефлексам и воспоминаниям. Сделать так, чтобы в подземном зале не осталось никого, кроме моих живых, самостоятельных рук. Пусть они сами ищут путь, не сбиваемые случайными догадками и обрывками мыслей.
Руки пошли...
Покатый бок цилиндра, крошки ржавчины, падающие на пол, выступы и углубления, ничего для меня не означающие, но для чего-то сделанные. Прямоугольный щиток, едва заметная щель, забитая ржавчиной. Рука машинально потянулась к поясу, но ничего не нашла — нож остался у ворот. Я пошарил под ногами, нащупал острый кусочек металла, которых валялось здесь достаточно, и принялся чистить щель. Грязь, перемешанная со ржавчиной, была твердой, но я старался изо всех сил. Я торопился. Через минуту щиток уже начал шататься.
— Эй, Безымянный! — раздался в коридоре голос погонщика. — Где пропадаешь? Ты не заблудился?
Они возвращались. Я удвоил усилия. Наверное, даже удесятерил, хотя и так работал на пределе.
— Куда ты делся?! — в голосе Подорожника уже слышалось недовольство.
— Не надо было его оставлять одного, — ворчал кладовщик.
Еще секунда — и они появятся. Я стиснул зубы и навалился всей массой на свой импровизированный инструмент. Он тут же погнулся, застряв в щели. Я обмотал его рукавом куртки и дернул на себя.
С сухим хрустом щиток откинулся.
Не нервничать. Не суетиться. Они уже идут по проходу, но еще не видят меня. Я сунул руку в открывшийся провал. Нащупал три шарика, которые мягко придавливались под моими пальцами. Рука сама выбрала средний. Глухой щелчок — и в провале вспыхнул зеленоватый свет.
Мутное стеклянное табло разгорелось и тут же начало гаснуть. Я поспешно убрал палец с шарика-кнопки. Тут же над уход прогремел голос Подорожника:
— Что ты здесь делаешь? Погляди лучше на это! Я вскочил, словно школьник, застигнутый при курении, но сумел придать лицу равнодушное выражение.
— Что это?
— Иглы!
Он держал в руках стопку прямоугольных пластин размером с книжку среднего формата. Иглы — металлические заостренные палочки с серебристыми кольцевыми насечками — были разложены в них, как патроны в обойме. Я глянул лишь мельком. У меня было кое-что поинтереснее.
— А это что? — я указал на цилиндр. — Давно оно у вас?
Кладовщик недобро посмотрел на меня.