– Я сойду с ума, – прошептала Амелия.
– Не надо, не надо, – горячо зашептал Луи. Он обнял ее, стал гладить по волосам, как ребенка, чтобы успокоить, чтобы на ее лице не было этого страшного отчаяния, при виде которого он совершенно терялся. – Не плачь, пожалуйста, не плачь! Я знаю, что я не такой… и ты совсем другая… и твое прозвище, оно так тебе идет… – Он говорил, сбиваясь на каждом слове, только чтобы отвлечь ее, чтобы она перестала рыдать так ужасно, как когда-то в холодном замке всеми забытого старика. – Ты такая красивая, и у тебя такие глаза… самые красивые из всех, что я видел. Только не плачь! У меня никого нет, кроме тебя… и это ужасно, когда тебе плохо, а я ничем не могу тебе помочь.
Она подняла на него глаза, и он воспользовался этим и вытер слезы с ее щек.
– Так не бывает, чтобы никого не было, – нерешительно проговорила она. – Должны же быть хотя бы родители, братья, сестры… хоть кто-то!
Он покачал головой.
– Это правда. Я совсем один и всегда был один. Ты знаешь, зачем я стал генералом? Я хотел снова встретиться с тобой, но не как простой солдат, а иначе… Я хотел, чтобы ты обратила на меня внимание. Я знаю, ты плохо думаешь обо мне… ну… – Он запнулся, видя ее неподвижный взгляд, устремленный на него.
– Почему ты назвал себя чужим именем? – внезапно спросила она. – Почему сказал, что тебя зовут Луи, когда…
– Это мое имя, – возразил он. – Я Луи Лазар Ош, так меня и зовут. Просто… – он покраснел. – После казни короля имя Луи стало[18]… ну… в общем…
Он замялся. Амелия, видя это, только грустно улыбнулась.
– Нет, – сказала она, – тебе совсем не идет быть Лазарем.
– Правда? – пробормотал он, теряясь окончательно, потому что она говорила ему «ты» – и так просто, словно они были знакомы много-много лет, с самого детства.
Ветер, гулявший над каналом, скользил по их лицам, перебирал волосы. Где-то промчался всадник, и цоканье копыт его лошади долго отдавалось эхом в ночи. Амелия зябко поежилась.
– Давай вернемся к тебе, – попросила она.
…Позже, когда они лежали в постели, обнявшись, он поцеловал ее в плечо и сказал:
– Амели… Выходи за меня замуж.
От него не укрылось, что она была немного озадачена. По правде говоря, родители воспитали Амелию в уверенности, что мужчины придерживаются одного порядка в отношениях с женщинами: сначала брак, а постель – потом. Кто из женщин имеет несчастье начать с постели, никогда не добьется от мужчины предложения руки и сердца.
– Ну… – протянула она, – я не знаю…
– А что тут такого? – настаивал он, глядя на нее сияющими глазами. – Я – генерал, вчерашний лейтенант, ты белошвейка… Мы будем отличной парой!