– Тогда обмен не состоится, – вмешался Кассандр. – Разве что вы собрались обменять их на других англичан или на роялистскую сволочь, которая воюет на вашей стороне. Ничего личного, граждане, просто я тоже люблю называть вещи своими именами.
– Я роялист, и я этим горжусь, – парировал Оливье. – А вы предатель. Вы предали своего короля.
– Короли уходят, родина остается, – отрезал Кассандр. – Свою родину я не предавал. Я не пришел на нее вместе с чужеземными полками.
– Вы отказываетесь отдать нам пленных? – вмешался Арман. – Мы хотели предложить вам выкуп.
– Не стоит, – ответил священник. – Пленные будут расстреляны.
– Вы об этом пожалеете, – промолвил Оливье.
– У нас больше пятнадцати тысяч солдат, – уронил Кассандр. – Думаешь, мне нужны твои англичане? Нам нет никакого смысла кормить лишние рты – своих хватает.
Робер де Ларсак беспокойно шевельнулся. Стало быть, хваленая шпионка Анриетта де ла Трав проворонила еще пять тысяч человек, которые незаметно проскользнули в город и смешались с гарнизоном. О-хо-хо, нелегко здесь придется англичанам.
– Кассандр, придержи язык.
Со стороны это выглядело так, словно генерал был сердит на священника за то, что тот проговорился; но причина была совсем в другом. Луи не понравилось, как уверенно Кассандр рассуждал о расстреле пленных – не потому, что священник вмешивался в ту область, где только генерал имел право отдавать приказы, а потому, что бессмысленные убийства в принципе претили Ошу. Ведь все равно скоро начнутся боевые действия, англичане наверняка будут брать пленных, и незачем подавать врагам пример столь жестокой расправой.
– Все, гражданин генерал, молчу, – поспешно ответил Кассандр; и это тоже выглядело так, словно он и сам понял, что проговорился.
Арман нахмурился.
– Будь у вас хоть тридцать тысяч, – проговорил Оливье, силясь сохранить лицо, – мы все равно возьмем Дюнкерк и сотрем город с лица земли.
– Это вряд ли, – безмятежно парировал Луи. – Потому что я уничтожу его до того, как вы сюда войдете.
– Хвастун! – фыркнул Ларсак.
– Довольно тратить время на пустые разговоры, господа, – оборвал его Ош. – В этой жизни важны не слова, а дела. – Он насмешливо покосился на Армана. – Сделайте мне честь, нападите на меня, и я буду иметь честь ответить вам на языке войны. Именно так и решаются разногласия между людьми нашей профессии.
– Вы отказываетесь от капитуляции? – спросил Оливье.
– Рад, что вы это наконец-то поняли, – ответил Луи.
– Что ж. – Виконт вздохнул. – Будет очень жаль разрушать такой замечательный город. Но вы не оставляете нам иного выбора, господин генерал.