Луи сразу же понял, что это значит. Форт Рисбан оставлен по его собственному приказу, и больше никто не защищает их от нападения со стороны моря. Вновь прибывшие английские корабли соединятся с теми, что еще стоят возле Дюнкерка, и организуют высадку, после чего город будут штурмовать уже с трех сторон – севера, запада и востока. С юга не подобраться, там земля затоплена, но в данных обстоятельствах это уже не имело никакого значения.
Он оглянулся на Юбера и увидел на лице этого простого парня отражение своих собственных чувств. Все пропало. Он не отстоит город – не отстоит, потому что у него не хватает людей и почти нет пороха и ядер. Он сделал все, что мог, но этого все равно оказалось мало. Англичане уже завладели Тулоном, теперь на очереди Дюнкерк.
Его охватила такая страшная тоска, какой он не ощущал никогда в жизни. Очевидно, правы те, кто называл его жалким сержантом и бывшим конюхом; права была и Ева, которая сказала, что мундир не превращает кого попало в генерала. Он взялся не за свое дело – и потерпел заслуженное поражение. Да, у него достаточно оправданий, но сам-то себя он оправдывать не желал. Победа есть победа, поражение есть поражение. Все остальное в конечном итоге не имело никакого значения.
Корабли вышли из полосы тумана, и теперь было заметно, что их никак не меньше десятка. Машинально Луи поднес трубу к глазу. Ветер раздувал паруса, чайки реяли над мачтами, оглашая море своими пронзительными голосами записных сплетниц.
А потом на переднем корабле подняли флаг, который развернулся и заплескался по ветру. Он был полосатый, сине-бело-красный, и как две капли воды походил на флаг Французской республики. В следующее мгновение корабль обернулся огненным смерчем и из всех орудий ударил по находившемуся ближе всех английскому кораблю, который сторожил Дюнкерк.
– Отпусти! – жалобно взвыл гражданин Кассандр. – А-а! Генерал, ты сейчас меня задушишь!
Однако Ош не желал его отпускать. Напротив, он стиснул священника покрепче и рассмеялся.
– Ты с ума сошел? – рассердился Кассандр. – Так и кости сломать можно!
– Ладно, ладно, – сказал Ош, выпуская его. – Мы уж думали, ты попал в плен и не вернешься.
– Меня и правда схватили, – признался священник, – но потом отпустили. Кроме того, англичане дали мне отличную лошадь, чтобы бедный священник, враг синих, мог спокойно добраться к своим родственникам. Лошадь я загнал, но благородное животное пало во имя республики. Труднее всего было добиться помощи от наших сразу же, а не через неделю или месяц. Я орал, уговаривал, грозил и, кажется, приобрел себе больше врагов, чем за всю предыдущую жизнь. Зато я смог доставить тебе по морю боеприпасы, пушки, людей и еду.