– Так, а здесь что? – подозрительно спросил гражданин Буше, учуявший общую нервозность, и рывком распахнул дверь.
Затем он выпучил глаза и открыл рот.
В спальне у большого зеркала, расположенного напротив входа, стояла молодая темноволосая гражданка. На гражданке был корсет, панталоны, чулки и шелковые туфельки, а также изумрудные сережки. Больше ничего.
Возле гражданки стояла особа, как две капли воды похожая на жену Буше, – страхолюдная, угрюмая, с бородавкой на носу – и помогала ей примерять платье. В глубине комнаты, у кровати, заваленной платьями, веерами, платками и какими-то тряпками, находилась круглолицая молодая женщина, судя по всему, беременная.
– Я же говорю, валансьенские кружева, – объявила гражданка в корсете, разглядывая подол.
– Да, они лучше всего, – согласилась круглолицая.
Затем гражданка заметила Буше и повернулась в его сторону. Из ее глаз вылетели две изумрудные молнии, которые пригвоздили его к месту. И хотя гражданин Буше был вовсе не робким человеком, он все же малость струхнул.
– Что вы здесь делаете? – возмутилась круглолицая.
Страхолюдная, которая держала в руках платье, повернулась, и тут Буше с тоской убедился, что она и впрямь похожа на его жену. Особенно роднило их выражение лица, на котором была написана феерическая злоба.
– Это неслыханно! – кричала Анриетта. – Боже мой, честная женщина не может даже платье примерить, чтобы ее не побеспокоили! Что вам надо? – напустилась она на Буше. – Что вы ищете?
Арман де Бельфор, который с обнаженной шпагой притаился за ширмой, скрытой зеркалом, едва не рассмеялся и поспешно зажал себе рот свободной рукой, слыша, как гражданин Буше бормочет извинения. Он не хотел никого оскорблять! У него приказ! Он обыскивает замок, ему сказали, что тут может находиться раненый!
– Да, тут будет раненый, – заявила Ева, – если вы немедленно не уберетесь отсюда!
Она махнула на незваного гостя платьем. Красный как рак, гражданин Буше затворил дверь и шагнул в следующую комнату. Но в ней не было никого, кроме старой кошки, которая лежала на кресле и дремала.
Через полчаса, порывшись для проформы в конюшнях и погребах, граждане укатили в экипаже, который доставил их сюда. Как только экипаж скрылся из глаз, Лоран, словно забыв про мучившую его подагру, рысцой взлетел вверх по лестнице.
– Ушли, сударыня, – доложил он Анриетте, вытирая со лба пот.
Амелия (которая уже успела одеться) обменялась взглядом с Евой, и они стали стаскивать платья с кровати, на которой лежал Оливье. Когда граждане с бумагой вошли в замок и Амелия поняла, что скрыться раненому некуда, она предложила закрыть кровать платьями, чтобы было похоже на дамскую спальню, и принести из ее комнаты зеркало, а чтобы отбить у гостей желание входить, сняла верхнюю одежду.