— Не надо было оставлять тебя одну, — вздохнул Вадим, явно не собираясь хвалить за успехи. — Ты же сама сказала, что теперь, когда ни тебя, ни Михаила Петровича не подозревают, ты больше не станешь лезть в расследование. Ты хоть понимаешь, что один из этих людей… точнее, одна — уже убила двоих?
— А я и не лезла… оно само получилось. Ты не ворчи, лучше слушай.
И Света, задыхаясь от нетерпения, выдала все до мельчайшей подробности.
— Как ты думаешь, они говорили правду или врали? — спросила она по окончании. — У меня голова идет кругом… столько всего неожиданного.
Вадим медленно пожал плечами.
— Версия Полины очень похожа на правду. Сразу проясняются некоторые вещи, которые раньше казались нелепыми. Почему Козырев сперва лежал, а потом оказался сидящим, каким образом к нему в карман попал чужой платок, почему скакала туда-сюда бутылка виски. Мне кажется, Полина действительно была у Козырева между Михаилом Петровичем и тобою… уж очень хорошо это согласуется с фактами, известными одной тебе, понимаешь? Некая дама убивает Козырева из ружья Михаила Петровича, ставит на стол виски, чтобы окончательно свалить на него вину, и сбегает, послав Михаилу Петровичу от лица Козырева приглашение. Тот приезжает, убирает виски и уносит ружье. В восемь появляется Полина. Ружья нет, зато валяется носовой платок… да, еще доллары. Тело лежит на полу. Она не ошиблась ни в одной детали. Решив обезопасить себя от возможных обвинений, Полина сажает тело к столу и, подобно своей предшественнице, ставит на стол виски.
— Странное совпадение, — удивилась Света.
— Да не очень. Обе хорошо ориентировались в ситуации. Они знали, что у Михаила Петровича как раз в тот день обострился конфликт с Козыревым, знали, что он владелец ружья. Логично было именно его сделать козлом отпущения. Они знали, что он очень любит виски… зато дамы обычно предпочитают другие напитки. Каким способом проще всего убедить милицию, что убийство совершила ни в коем случае не женщина? Указать на конкретного мужчину. Большинство людей мыслят стандартно… я имею в виду, в одинаковых обстоятельствах они и рассуждают одинаково… делают то, что напрашивается само собой.
— Значит, все-таки Нина? — неуверенно уточнила Света. — Странная она все-таки. То засадила Мишку в тюрьму, а теперь пытается выйти за него замуж. Убила двух человек, а волнуется, собираюсь ли я разводиться. Она должна волноваться по более существенному поводу, арестуют ее или нет, правильно?
Вадим молча набрал по телефону номер.
— Андрей Васильевич… Вадим Андреевич говорит. Я понимаю, это не положено, но, может быть, вы пойдете навстречу? Усова уверяет, у нее на вчерашний вечер алиби. А, вот как? Спасибо. Да, конечно, до шести подъеду. Похоже, мне будет, что рассказать.