Держась поодаль, Дру опустился на землю, скрестив ноги, и принялся за бобы. Кролика, которого он подстрелил на ужин, утащил какой-то мелкий хищник, а случай с медведем всем испортил аппетит. Дру угрюмо жевал бобы и не произносил ни слова, уставившись в костер.
Снова и снова он обдумывал спор с Тори, размышляя о том, что произойдет, если он действительно влюбится в эту дерзкую девчонку. А вдруг он уже влюбился и просто не признается себе в этом из боязни, что его чувства будут безжалостно растоптаны. Тори искусно скрывала свои эмоции, и Дру никогда не мог сказать наверняка, о чем она думает. Боже всемогущий, как бы он хотел научиться читать запутанные мысли этой женщины. Если она действительно любила его, как сказала однажды, то демонстрировала это самым удивительным способом!
– Долго нам еще терпеть эти жуткие условия? – проворчала Гвен, всеми силами пытаясь разогнать рой докучливых насекомых, кружащихся вокруг нее.
– Худшая часть путешествия еще впереди, – сказал Эдгар своей сварливой жене. – Ты можешь остаться в форте Ларами, а мы с Хубертом продолжим путь, я…
– Остаться здесь, в глуши? – в ужасе запротестовала Гвен. – И не подумаю. Как ты мог высказать такое гадкое предположение!
– Комендант сказал, что в этом районе было восстание индейцев, – мрачно сообщил Эдгар. – Будет безопаснее, если ты…
– Я не останусь, и покончим с этим! – раздраженно проговорила Гвен. – Скажи этому мужлану, чтобы он предоставил нам отряд для охраны. Они обязаны защищать и провожать путешественников на этих диких землях. Почему правительство не заключило индейских варваров в резервации, это выше моего понимания. Нельзя позволять им разгуливать на свободе!
– Не думаю, что индейцы сиу и кроу любезно согласятся с тем, что их сгонят в резервацию, – ответил Эдгар. – В конце концов это их земля, даже если политики ведут себя иначе. И я просил сопровождения у начальника, но он настаивает, что…
Гвендолин прервала его негодующим фырканием.
– Ты не должен ничего просить у этих мужланов, Эдгар. Ты можешь требовать. Предъяви свои права и пригрози ему. У тебя хватает серьезных связей в правительстве. Предложи коменданту взятку, да что угодно. Только вывези нас из этого гадкого лагеря прежде, чем я засохну, как вырванный с корнем сорняк! – Гвен прихлопнула комара, который приземлился на лоб Эдгара. – Этот ужасный ветер и эти назойливые твари приводят мою кожу в кошмарное состояние. Мне до смерти надоело жить по-дикарски. Сделай хоть что-нибудь!
Подавив тяжелый вздох, который говорил, что ему приходится призывать все свое долготерпение, имея дело с такой сварливой женщиной, Эдгар повернулся на каблуках и отправился искать коменданта форта. Путешествие было не из легких, но Гвен даже не пыталась отказаться на время от роскоши, к которой так привыкла. По железной дороге они ехали в собственных вагонах Кассиди, а в Каунсил-Блаф приобрели закрытый фургон с багажным отделением, чтобы проделать следующий отрезок пути до форта Ларами. Но Гвен по-прежнему стенала и жаловалась на невыносимые условия. Будучи столь преданным мужем, Эдгар все же начал подумывать, не выиграл ли Калеб от их соглашения. Калеб был волен жить, как ему угодно, а у Эдгара была Гвендолин. Десять лет назад Эдгар был готов на все, чтобы заполучить в жены возлюбленную детских лет. Теперь он подумывал, что, может быть, получил не совсем то, что заслуживал за свою преданность миловидной блондинке. Гвен делала и без того трудное путешествие по малонаселенной стране совершенно невыносимым!