– Я не спрашивал, – буркнул Коул.
– За два года мы еще никогда не шли в кильватере Дракона. Скоро ты осуществишь свою месть. Вот ведь черт! Если твоя вспыльчивая красотка поможет приблизиться к нему, благодари судьбу – она тебе улыбнулась.
– Судьба сыграла со мной злую шутку, – проворчал Коул.
Чиско выплеснул остатки кофе в море и покачал головой:
– Эта девушка, Бейли, не то что твоя мать, mi amigo.[4]
– Не говори о ней, – предупредил Коул.
– Почему? Именно об этом ты думаешь… только об этом ты и думаешь.
– И ты знаешь почему. Я восстановлю честь семьи, которую отняла мать.
– Да, Коул, я знаю. – Чиско тяжело вздохнул и оперся на перила, скрестив темные руки на теплом дереве. – Но не всякая женщина плетет паутину лжи.
– Назови хоть одну, – возразил Коул, вглядываясь в подзорную трубу.
– Моя сладкая, моя желанная Анели, – ответил Чиско, в голосе его слышалась еле заметная дрожь вожделения.
– Хм… Поручусь, что она одна такая. – Коул скопировал позу Чиско, встав рядом с первым помощником, знавшим правду о его матери.
– Люди меняются, Коул, иногда не в лучшую сторону. Трагедия может превратить человека в то, чем он не стал бы в других обстоятельствах.
Коул покосился на гиганта.
– Я буду с тобой, что бы ты ни решил. Можешь швырнуть эту колючую розочку за борт, можешь высадить в Чарльзтауне, а можешь отвезти в Нью-Провиденс и посмотреть, сумеет ли красотка своими чарами выманить змею из норы. Для меня она ничто, для тебя еще меньше. Пусть благодарит, что жива!
Коул медленно кивнул. Он посмотрел в бескрайнее яркое небо и против воли подумал о девушке в его каюте.
– Ты правда думаешь, что она красивая? – Мысль была озвучена прежде, чем Коул подумал, а нужно ли ее произносить вслух. Он готов был откусить себе язык.
Чиско поднял косматые брови, отодвинулся от перил, развел руками, но промолчал, к облегчению Коула. Он был не в настроении выслушивать бестолковые сентенции Чиско о достоинствах любви.
Коул кашлянул и повернулся к помощнику:
– Погода прояснилась, поставь все паруса, я хочу как можно скорее прибыть в Нассау.
– Si, капитан. Если попутный ветер продержится, будем в порту через два дня.
– Хорошо. – Коул отвернулся и стал смотреть на волны, не замечая брызг. Прошлое навалилось на него, оно преследовало его со все нарастающей злобой, теперь уже и в дневные часы. Чем ближе он был к Дракону, тем становилось все хуже и хуже, казалось, воспоминания начинали жить собственной жизнью.
Коул надеялся, что они отступят, когда он восстановит честь семьи. Вообще-то не семьи, а отца – мать и так показала, что у нее не было чести. Она показала, как непостоянно сердце женщины и как легко оно пойдет на предательство ради любовных утех.