– Честь! – Чиско шлепнул себя широкой ладонью по лбу. – Много чести в том, что ты делаешь с девушкой? Это на тебя не похоже. Ты никогда не отступал от долга чести, как бы плохи ни были наши дела, но сейчас я тебя не узнаю.
Коул опустил голову.
– Я знаю. Думаешь, я не знаю, что это бесчестно? Но мне плевать, старина. Понятно? Я посвятил жизнь тому, чтобы убить этого ублюдка, за пять лет я перепробовал все честные способы. Сейчас судьба наконец одарила меня преимуществом. И ты думаешь, что я позволю чести стать мне поперек дороги?
Они долго молчали. Наконец Чиско вздохнул и повернулся к Коулу:
– Тогда делай то, что должен. И будь уверен, что я всегда буду рядом, чтобы прикрыть твою спину.
Бейли нервно прикусила губу, поморщилась и осторожно прикоснулась к заживающему порезу на шее. Она хотела бы оставаться внизу, подальше от Коула, но в каюте было жарко, как в духовке. И вынести это было сложнее, чем унижение, наполнявшее ее с тех пор, как Коул сбежал от нее после поцелуя.
Почему он выглядел таким злым? Он ее поцеловал! Уж если кому и злиться, то ей. То, что она не злилась, было загадкой, и Бейли не стремилась ее разгадать.
Она поднялась на последнюю ступеньку и, затаив дыхание, вышла из тенистого коридора на яркое солнце. Легкий ветерок обласкал щеки, подхватил волосы, выбившиеся из свободно заплетенной косы, перехваченной кожаным ремешком. Она огляделась, стараясь не показывать так уж явно, что ищет Коула. Он стоял под главной мачтой, навинчивая тяжелый талреп[6] фока.[7] Она узнала Карла, матроса с камбуза, и понаблюдала, как он, раскачиваясь, стоит на деревянной перекладине и поправляет грот.[8]
Коул, стоявший под ним, отошел и прокричал какой-то приказ ему и нескольким по пояс голым матросам, работавшим рядом. Коул тоже пренебрег рубашкой, однако он совсем не походил на жилистых молодых мужчин вокруг него. Он был на голову выше их и имел поистине грозный вид. Его грудь и плечи блестели от пота, прямые темные волосы прилипли к плечам. Бейли вышла на корму, там, к счастью, никого не было, села на большой ящик и глубоко вдохнула соленый воздух, отведя глаза от объекта своего замешательства.
Далеко впереди она увидела темную полоску земли.
Нью-Провиденс, с благоговейным трепетом подумала она.
Пиратский остров. Все захлестнул страх перед подстерегавшими ее опасностями. Возможно, решение уйти было поспешным. Возможно, лучше остаться на «Барракуде». Но тогда ей придется взглянуть в лицо Коулу, а на это не хватало мужества.
Этим утром он вышел из каюты так, словно ему не терпелось избавиться от нее. Господи, она вела себя непростительно! Приглашение разделить с ней койку было серьезной ошибкой. Тогда она себя убеждала, что шторм – веское основание, что она всего лишь заботится о капитане. Но утром! Она поняла его намерение и ничего не сделала, чтобы его остановить, наоборот, ответила на поцелуй с такой страстью, которой в себе не подозревала.