– Не волнуйся. Я согрею тебя. – Его глаза загорелись. – Для этого есть любовники.
Мэгги побледнела при намеке на его новый статус в ее жизни.
– Нет?
– Нет – что? – спросила она в смущении.
– Не думай. – Джеймс разглядывал ее с ласковым интересом, который усиливал ее смущение. – Любовные связи для чувств, а не для размышлений. А сейчас пойди умойся. Ты будешь чувствовать себя лучше перед едой.
– Возможно. – Она успокоилась и пошла на поиски ванной комнаты.
К ее удивлению, огромная ванна была и безупречно чистой, и теплой. Она не знала, кто отвечал за ее чистоту, но теплота была вызвана переносной, работавшей на керосине, печью, установленной под единственным окном комнаты. Имелось также вполне достаточно горячей, испускающей пар воды, и Мэгги торопливо потерла щеткой свои пыльные руки, затем внимание ее переключилось на губы со стершейся губной помадой. Она старалась не вспоминать, но это была невозможная задача. Слова «наша комната» удерживались в сознании, подобно пузырькам кипящей воды.
Бросив губную помаду обратно в сумочку, Мэгги опустилась на край огромной старомодной ванны. Она глубоко вдохнула и медленно выдохнула, но это не помогло. Она была так взволнована, что чувствовала себя почти больной.
Мэгги изумленно оглядела стены и, игнорируя наставление Джеймса, попыталась проанализировать паническое чувство, которое не могло не потрясти ее. Дело не в том, что она не хотела, чтобы Джеймс стал ее любовником. Она хотела этого. Она трепетала от удовольствия, вспоминая его крепкие руки, прикасавшиеся к ее груди. Не было ни малейшего сомнения, что она обрела бы благодаря его мастерству любовника опыт, вызывающий восторг. Ну а Джеймс? Неотвратимый вопрос преследовал ее. У Джеймса был опыт, он всегда встречался с опытными женщинами, которые могли дать удовольствие так же, как и получить его.
Мэгги встала и начала мерить шагами маленькую комнату. Она не имела даже смутной идеи, как удовлетворять мужчину. Воспоминание о единственном сексуальном столкновении шесть лет назад мигом пронеслось в ее сознании, и она содрогнулась от отвращения. Она была молодой, девятнадцатилетней, когда пришла на свою первую работу младшим секретарем в одной из архитектурных фирм Бостона, где получила звание младшего технического работника. Боб Пирсон был в фирме начинающим архитектором, и первое время, после того как она его увидела, Мэгги восхищалась его классической красотой. Тем не менее он едва ли замечал ее существование целый год. Затем, непонятно почему, он стал за ней ухаживать. Он сказал Мэгги, что любит ее. Как дурочка, она поверила ему и в конце концов позволила овладеть ею.