Розамунда очутилась в лесу; мысли бежали параллельно маршруту. Она свернула налево, на тропу, ведущую к Гусиному пруду – так прозвали расширяющийся участок канала, как бы озеро в миниатюре. Противоположный берег пруда служил естественной границей между Ивовой Пустошью, владениями Эндрю Гордона, и поместьем Торнби. То же можно было сказать о полусгнившем деревянном мостике через канал.
С давних пор они пользовались кратчайшим путем к ферме Эндрю через лес Торнби, потому что идти берегом реки, с многочисленными изгибами и извивами, выходило втрое дольше.
Этот участок леса был неплохо освещен луной – деревья находились на приличном расстоянии друг от друга. Однако на подступах к реке, где переплелись ветви плакучих ив, лес был гуще и темнее. Но Розамунда знала здесь каждый квадратный дюйм – все равно что у себя на мельнице – так что темнота ее не пугала. Можно пройти много миль и не встретить ни души. А если и попадется кто, так обязательно знакомый. Даже летом, в период каникул и отпусков, редкие туристы на моторных лодках отваживались забираться в сердце болот.
Вот почему внезапное столкновение повергло Розамунду в панику.
Она как раз достигла опушки леса и немного задохнулась; в боку кололо. И вдруг перед ней выросла чья-то тень. На какую-то долю секунды она решила, что это животное, отбившееся от стада Эндрю Гордона; несмотря на принимаемые им меры предосторожности, такое изредка случалось. Но тут ее сграбастали чьи-то руки. Испустив леденящий душу вопль, она лягнула своего противника и, очевидно, угодила в голень; он с громким проклятием отдернул ногу.
– Какого черта? Что это вам вздумалось?
Розамунда дрожала, как мышка.
– Отвечайте!
– Уберите, – пролепетала она. – Уберите руки!
На миг воцарилась тишина; Розамунда прекратила сопротивление, а напавший на нее мужчина ослабил стальную хватку, хотя и не отпустил ее совсем. Тесно прижатая к нему, она не видела его лица, только чувствовала грубую ткань твидовой куртки и знакомый запах табака – тот же сорт курил ее отец, и это странным образом ее успокоило. Она открыла рот, чтобы спросить: "Кто вы такой?" (Это явно не был кто-либо из местных.) В этот самый момент мужчина сильно схватил девушку за плечи и вытолкнул из леса, на открытое место. Там они впились друг в друга глазами.
Перед ней стоял человек крепкого сложения, плотно сбитый, но не толстый, благодаря не маленькому росту (в нем было чуть поменьше шести футов, но Розамунде он показался значительно выше). На нем не было шляпы; черты лица отчетливо обозначились в лунном света. Выдающиеся скулы, довольно изящный нос, тонкие губы, квадратный, резко очерченный подбородок. Светлые и не слишком густые брови составляли контраст с черной, всклокоченной шевелюрой и небольшой щетиной на щеках и подбородке. Эти тонкие, красиво изогнутые брови придавали его лицу некоторую утонченность, вступавшую в противоречие с остальным обликом. Глубоко посаженные глаза были прищурены – человек сверлил ее взглядом.