– Могли бы вы назвать его злопамятным и мстительным человеком?
– Ни в коем случае.
– Выпивал ли он на свадьбе, которую вы ему устроили?
– Я подтверждаю то, о чем здесь уже говорилось: он отказывался от спиртного.
– Почему, как вы считаете, он набросился на вашего пасынка?
Карпентер глубоко вздохнул и ответил:
– Потому что мой пасынок позволил себе вольное обращение с его женой.
Обвинитель принес протест, после чего состоялся обмен репликами между секретарем суда и судьей Лиром. Далее защитник затянул:
– Учитывая, что мой подзащитный только что сочетался браком…
– По-моему, это нам и так хорошо известно, – перебил его заскучавший судья.
– Я просто хотел указать на то, ваша честь, что в день бракосочетания чувства человека отличаются обостренностью, а посему…
По залу пробежал шепоток, из разных углов донесся приглушенный смех. Судья Лир призвал соблюдать порядок, и разбирательство продолжилось своим чередом, то есть до обморока томительно. Аннабелла думала о том, что дядя Джеймс представил адвоката как блестящего защитника, тогда как справедливее было признать, что на процессе блистает обвинитель, что впоследствии нашло подтверждение.
Как только защитник уселся, атмосфера в зале суда изменилась. Голос обвинителя поражал живостью, живостью отличалось и его поведение, каждый жест. Прошелестели одежды: женщины сели прямо и притихли, с интересом глядя на человека, с каждой минутой все больше «размазывающего защитника по полу».
– Образ подсудимого, нарисованный вам здесь, ваша честь, я считаю неверным.
– Я протестую.
– Протест отклонен.
– Разумеется, он трудолюбив. В этом нет ни малейшего сомнения, но не менее трудолюбивы и тысячи других пастухов. Он проявлял усердие. И это верно. Дурные люди часто на первых порах проявляют усердие, порой даже чрезмерное.
– Я протестую, ваша честь.
Судья Лир, секретарь суда, защитник и обвинитель шепотом посовещались, после чего последний продолжил свою речь.
– Почему этот человек, зная, что все графство занято поисками дочери Эдмунда Легренджа, не поставил власти в известность о ее местонахождении? Зачем ему было уводить за собой это юное, неиспорченное существо, как уводит за собой жену бродячий ремесленник, если он хотя бы немного о ней заботился? Но он на этом не остановился, а обманом вынудил ее заключить с ним брак…
– Я этого не делал! – прогрохотал Мануэль на весь зал. – И судят меня не за то, что я женился на женщине, а за то, что побил мужчину…
Полицейские силой усадили его на скамью, оттащив от барьера. Судья Лир призвал публику к порядку и предупредил защитника о необходимости разъяснить его подзащитному, что подобные всплески ему не помогут. Обвинитель получил от судьи предупреждение о необходимости придерживаться сути обвинения, а именно нападения на капитана Марка Вейра.