– Вам не пристало одеваться мужчиной, – улыбнулся он, и от этой улыбки на душе у нее потеплело.
– Ой, посмотрите! Что это? – воскликнула она, когда Дэниэл приказал матросам приготовить весла.
Морган посмотрел в ту сторону, куда она указала, и увидел узкую лодку с высоко поднятым носом. Шлюпкой управлял гребец в черных брюках в обтяжку и в белой рубашке с широкими, трепетавшими на ветру рукавами. На голове у него была феска, украшенная цветком.
– Эта шлюпка называется каик, – пояснил Морган. – На таких перевозят пассажиров через Золотой Рог.
Сэйбл проводила взглядом плавно скользящий по воде каик, в котором сидели два молодых турка, развалившихся на подушках с кистями. Она посмотрела на Моргана.
– А мы не могли бы так покататься? – спросила она.
Морган усмехнулся:
– У нас не увеселительная прогулка по Стамбулу, миледи.
– Я знаю, но это так интересно! – настаивала девушка.
– Возможно, на обратном пути, – согласился капитан. Когда шлюпка заскользила по голубой воде, внимание Сэйбл привлекли многочисленные грузовые суда, сновавшие между Стамбулом и противоположным берегом залива. Все они были нагружены дынями, финиками или корзинами с сочным виноградом и грушами. Чуть дальше небольшой пароходик покидали пассажиры, которых переносили в лодки живописно одетые грузчики.
А впереди виднелись минареты и купола мечети Еди Моск. Сэйбл была в восторге. «Нужно запомнить это во всех подробностях, – сказала она себе, – чтобы по возвращении все рассказать Лайму и Эдварду». Она уже представляла, как они будут ей завидовать.
Взглянув украдкой на ястребиный профиль Моргана, Сэйбл впервые за много дней почувствовала себя счастливой. Напряженность между ней и Морганом чудесным образом сгладилась, и он разрешил ей осмотреть Стамбул. Как все замечательно! Возможно, ей даже удастся уговорить Дэниэла Хэйса, чтобы тот сводил ее на какой-нибудь оживленный рынок, где можно купить подарки родным.
Сэйбл была поражена деликатностью Моргана Кэри. Выйдя на берег, он помог выйти и ей. Затем отдал распоряжения матросам, но девушка, поглощенная открывшейся перед ней панорамой, не слышала, что он говорил своим людям.
Они находились в старой части города, а напротив располагалась европейская его часть – Пера. Улочки, спускавшиеся к берегу, были кривыми и каменистыми, по, как пи странно, очень тихими. Собаки с ворчанием крались вдоль стен ветхих деревянных домиков, зарешеченные окна которых были задернуты занавесками. Мимо прогрохотало несколько тележек, запряженных ослами и груженных товарами, предназначенными для рынка. Сэйбл издала восторженное восклицание, заметив нарядного турка, который вел на поводке верблюда; поводок был украшен драгоценными камнями.