Луиза хихикнула.
– Это он сам считает себя очень опытным. А я могла бы его кое-чему научить. У него одно на уме – запустить руку под блузку или шарить под юбкой, но если ему позволить что-нибудь посерьезнее, как пить дать, перетрусит и напустит в штаны.
– Но ведь ты ему не позволишь, а?
– Захочу – позволю. А захочу – нет. – Луиза энергично хлопнула себя в последний раз по бедру и села. – Ну вот, так-то лучше. Ты не хочешь немного поработать этой штукой, Пола?
– Нет, после этого ноги становятся красными.
– Краснота быстро проходит. И это лучше, чем толстые ноги. Правда, тебе это ни к чему. – Она с завистью посмотрела на длинные стройные ноги Полы, обтянутые спортивными брючками. – А ты как, Салли? Не хочешь попробовать?
– Ей еще рано, – предупредила Пола.
– Чепуха! Почему бы Салли тоже не выглядеть красивой? – Она повернулась к Салли, стоявшей на коленях перед книжным шкафом. Девочка старалась быть как можно незаметнее. – Подойди-ка сюда, Салли, дай мне на тебя взглянуть. У тебя такие же толстые ноги, как у меня. Мы, толстушки, должны поддерживать друг Друга.
Салли не знала, радоваться ли ей тому, что Луиза поставила ее на одну доску с собой, или же рассердиться за то, что она назвала се толстушкой. Она вовсе не толстая, но ведь и Луиза просто пухленькая, так что, может быть, все правильно.
Она выскользнула из хлопчатобумажной юбки и необычайно пышной нижней нейлоновой, оставив их лежать на коврике, как большую умирающую бабочку. Потом села на кровать, стараясь не морщиться, когда Луиза втирала крем в ее бедра и энергично похлопывала их.
– Что ты наденешь на танцы в молодежном клубе в субботу вечером, Луиза? – спросила Пола, загасив сигарету и пряча окурок в пустой баночке из-под таблеток, которую она использовала вместо пепельницы.
– Пока не решила…
Старшие девочки погрузились в разговор о вещах, понятных только им, а Салли, закусив губу, чтобы не ерзать под массажным аппаратом, думала о том, как бы ей хотелось тоже пойти на танцы в молодежный клуб. Не только потому, что она тогда почувствовала бы себя почти такой же взрослой, как Пола и Луиза, но и потому, что там наверняка будет Пит Джексон, в которого Салли была безнадежно влюблена.
Пит был ее одноклассником. Когда она на него смотрела, где-то в глубине ее тела начиналась непонятная мелкая дрожь. Иногда она замечала, что он наблюдает за ней, и думала, что она, возможно, тоже ему нравится, но он никогда ничего не говорил ей, и Салли боялась, что он так и будет молчать. Но если бы им удалось встретиться где-нибудь в другом месте, без школьной формы, не под бдительным оком воспитателей и учителей в их перепачканных мелом черных одеждах, тогда, казалось девочке, все было бы по-другому.