— Убийство? — Калли смотрел на каменно-спокойного малыша и по затылку у него бежали ледяные мурашки.
— Убийство моей матери, — тихо объяснил Доук. — Понимаешь, он ее убил. Ему приказали. И, как я полагаю… он был в тот вечер пьян и больше ему нечем было заняться.
Доук посмотрел в сторону пленников.
— Что с этим стюардом делать? — поинтересовался он.
— Развяжи и отпусти вниз, к остальному экипажу, — распорядился Калли.
— И отведи мисс Брайт в спальню капитана. До конца перелета она будет жить там. Той, поищите способ заблокировать все коммуникации между нашей палубой им остальной частью корабля.
Когда они отправились исполнять приказанное. Калли снова повернулся к Вилу Джемисону.
У старика был несчастный вид.
— Итак, теперь ты знаешь, — сказал он.
— Теперь ты вполне можешь рассказать мне все остальное, — сказал Калли. Он машинально очертил в воздухе круг. — Это у него такие фантазии, да?
— К несчастью, это все правда, — печально сказал Вил. — Тебе рассказывал кто-нибудь о резне в Фортауне?
— Фортаун! — воскликнул Калли. — Вот оно что!
Он, конечно, слышал эту историю. В тот год ему исполнилось девять, он жил на Калестине. Молдогский корабль-разведчик, явно военный, совершил ненадолго посадку в районе возле небольшого поселения землян. Не причинив никому вреда, молдоги через несколько часов стартовали. Но когда сведения об инциденте достигли бюрократических лабиринтов Трехпланетья, там почему-то заволновались. Были высланы войска — три роты тяжелой космической пехоты. Войска занялись постройкой укрепления рядом с поселком.
Но корабль молдогов, — который, агрессивных намерений не проявил вообще, больше не появлялся.
И вскоре высшие чиновники, выславшие на калестин три роты пехотинцев, благополучно о них позабыли.
То есть, официально они не были забыты, просто так или иначе, но их постоянно забывали сменить. Срок их боевого дежурства периодически продлевался — в конце концов, они ведь были в такой дали, на Плеядах, а в непосредственной близости от Трехпланетья имелись армейские дела и поважнее…
От скуки и безделья гарнизон постепенно морально опускались.
Вместе с ними катился в нравственную бездну и прилегающий поселок, теперь известный как Фортаун. Он превратился в рассадник всяческих пороков. В городок красных фонарей. В чертову дыру — очень опасную.
Шулеры Фортауна потрошили карманы солдат, а проститутки заражали болезнями, которые вообще-то не должны были покидать Старые миры вместе с волной переселенцев. И, наконец, наступил день, когда подполковник, командир гарнизона, дошел до предела терпения — таково было, во всяком случае, благовидное объяснение.