Она вся покрылась гусиной кожей. Ведьмы! Все они на поверку оказались ведьмами!
– Вы сожжете свой тост, мамзель. Или вам нравится кушать уголья?
Она вытащила хлеб из пламени и стащила с вилки, обжигая пальцы. Слезы застилали ей глаза.
– Ох, Анри! А ты уничтожил ее? Теперь я в безопасности?
– Уж конечно, мамзель. Нечего вам бояться. Мы с доктором Хоком разделались с ней как надо. Ее больше нет.
Ее глаза, влажные от слез, засияли в отблесках пламени:
– Правда?
– Чтоб я сдох на этом самом месте! – авторитетно поклялся большой хунган и искусный повар. – И я и впредь буду заботиться об вас, миссис. Вы уж лучше поверьте мне на слово. Вот только одного не стоит вам делать – близко подходить к Валларду.
Кэтрин содрогнулась. Последнее место на земле, куда бы она могла отправиться, были эти руины, где ужасом был пропитан каждый камень. Она достала что-то из кармана.
– Анри, а что мне делать вот с этим?
Он взглянул на любовный талисман, лежавший на ее ладошке.
– Он теперь для вас безвредный, но все же лучше его сжечь.
Он взял грис-грис и швырнул его в огонь.
Деклан всегда был рядом, готовый прийти на помощь, и держал себя в ежовых рукавицах, прекрасно понимая, что одно неверное движение может свести на нет все, чего он уже добился. Временами он исчезал надолго, не предупреждая заранее, и отсутствовал ровно столько, чтобы Кэтрин успела по нему соскучиться, так что его неожиданное возвращение воспринималось с радостью.
Постепенно они привыкли проводить вместе большую часть времени – иногда с Седриком, иногда вдвоем, поскольку его светлость то и дело уезжал в Новый Орлеан, пока однажды не вернулся вместе с Фени, из которой получилась превосходная подруга Кэтрин. Во время их длительных, откровенных бесед с глазу на глаз Кэтрин мало-помалу стала снова верить в хорошее в людях – особенно в мужчинах. Фени могла быть иногда циничной, но она никогда не падала духом. Она не скупясь делилась с Кэтрин опытом жизненных взлетов и падений.
Наступило и прошло Рождество, и однажды вечером в сумерках Деклан с Кэтрин прогуливались на «Ручье Делано» вокруг особняка – старинного добротного колониального дома, который очень нравился Кэтрин. Она проводила уик-энд вместе с Филлис, однако служанка убоялась холода и предпочла укрыться в комнате. Деклан с Кэтрин вошли в гостиную.
Гостиная была обширной, но уютной, просто, по-мужски обставленной: картины со сценами охоты на стенах, охотничьи трофеи, ружья, ягдташи и подставка для трубок. Кэтрин сидела за большим письменным столом возле окна, держа в пальцах перо. Деклан покинул свое кресло, стоявшее возле камина, подошел к ней и заглянул через плечо.