– Вы понимаете, я ведь не был его личным другом, – пожал плотными плечами, обтянутыми превосходно пошитым фраком, Деламар, – всего лишь деловым советником. – И он пододвинул ей плетеное кресло, а потом вместе с Седриком присоединился к ней за легким столиком, покрытым розовым дамасским полотном с широкой кружевной каймой ручной работы.
– Так, значит, вы не сможете подробно рассказать мне про него? – не унималась Кэтрин, в то время как появился Пьер с подносом, на котором разместились изящный фарфоровый сервиз и кофейник, источавший восхитительный аромат. Рукой в перчатке он поднял серебряный кофейник с подноса и принялся наполнять чашки.
– Моя милая мисс Энсон, вам, наверное, пока еще невдомек, сколько у нас на Юге разных племен и рас, – отвечал Деламар, манерно прихлебывая из своей чашки. – Самой высокорожденной кастой были – да и остаются поныне – креолы. Ирландец – по крайней мере, такой, как Керриган, никогда бы не удостоился чести стать мужем одной из их дочерей. Браки здесь заключаются с учетом династических, религиозных, собственнических и прежде всего генеалогических соображений.
– Но ведь война разрушила барьеры? – спросил Седрик, развалясь в кресле и глядя на ухоженный сад с посыпанными гравием дорожками и вычурными фонтанами.
В отдалении трое негров неторопливо подстригали кусты, тихонько переговариваясь на своем ритмическом наречии. В воздухе не было ни ветерка. Жара обвивалась вокруг галереи словно полотна невидимого шелка.
– Это не так, милорд, – покачал головой Деламар, извлекая из серебряной шкатулки на столе тонкую сигару. – Хотя влиятельные некогда кланы утратили былое могущество, они упрямо продолжают цепляться за родовую честь и обычаи. Особенно усердствуют в этом дамы, не считая нужным даже скрывать свою ненависть к солдатам-янки, которые вторглись в их владения, все сметая и сжигая на своем пути, сделав их нищими. Даже после заключения мира они периодически набрасывались на солдат с оскорблениями и плевками, а несколько раз даже забросали их тухлыми яйцами. Чтобы положить этому конец, Батлер издал так называемый «Женский Закон», по которому любую женщину, оскорбившую солдата Союза, словно обычную проститутку, могут арестовать, посадить в тюрьму и требовать штрафа. Милые дамы Нового Орлеана сочли себя оскорбленными. Они обозвали его Скотиной Батлером и украсили его портретами свои клозеты.
– Просто отлично с их стороны, – заявил Седрик. Лицо Деламара, полускрытое в тени бугенвилля, чьи ветви обвивались вокруг колонны за его спиной, искривилось двусмысленной улыбкой.