В темноте не видно было его глаз, но голос свидетельствовал о том, что он трезвеет так же стремительно, как ранее пьянел. Язык Питера заплетался уже меньше, а в голосе появилась совершенно разумная настороженность. Похоже, он начал узнавать в Юлии ту женщину, с которой был всего год назад, но пока не понимал, что к чему.
И тогда в разговор вступил долго молчавший Владимир. Его бас с легкой хрипотцой звучал резко и внушительно, голос разносился по темным уголкам сада, но здесь некому было подслушивать… И по мере того как он говорил, до Питера стало доходить, что речь идет о серьезных обвинениях.
— У нас есть доказательства того, — спокойно и размеренно говорил его странный гость, — что вы намеренно производили заражение молодых женщин вирусом иммунодефицита человека, применяя для этой цели стеклянный шприц с зараженной иглой. Этот шприц использует ваша жена, носитель вируса.
Владимир замолчал на секунду, и в наступившей тишине слышно было, как хрипло, тяжело, словно загнанный зверь, дышит Питер Питерсон. А гость продолжал:
— Дело о преступлении или, скорее, о многих преступлениях, совершенных вами, передано в российскую прокуратуру. Она, в свою очередь, передаст все данные в соответствующие государственные органы Франции. Вы можете облегчить свою участь, сделав добровольное признание в органы юстиции Французской Вест-Индии. Вы должны чистосердечно признаться, сколько женщин вы заразили, за какой период, на каких курортах вы совершили эти преступления. По нашим данным, за три года вами заражено более ста женщин.
— Вы ничего не докажете! — сдавленным голосом выкрикнул Питер. — Это все — ваши домыслы, вы просто хотите меня погубить! О боже, как же я не понял сразу — вас подослал КГБ! Я работал в закрытом институте, по закрытой тематике. Я знаю такое, что вам и не снилось. Поэтому вы и решили меня поймать. Это западня, вы меня подставляете, провоцируете!.. У вас нет, нет доказательств. Нет!!! — Голос его становился все более резким, он готов был впасть в истерику, которой допустить сейчас было нельзя. И тогда, сняв шляпу, снова заговорила Юлия:
— А я? Я разве не доказательство? Ты заразил меня год назад на этом самом острове. Назвать дату, точное время, отель?… Или, может быть, жена Владимира — не доказательство? С ней ты поступил еще более подло, ведь она, похоже, так и не согласилась на любовное свидание с тобой, и тогда ты просто намеренно вызвал у нее обморок известными тебе, как врачу и биологу, методами… А твои манипуляции со шприцем, повторяемые каждый раз, это что — не доказательство? — Голос Юлии сорвался и сделался страшным, отчаянным, каким говорят люди, ведомые на смертную казнь. — Ты заманивал женщин к себе в постель! Ты делал им смертельную по своим последствиям инъекцию, и уже через шесть месяцев… Нет, я не могу об этом говорить. Но важно то, что каждый раз повторялась одна и та же схема, и мы имеем тому документальные подтверждения. Зачем, зачем ты это делал?!