Макс. — Не клевещите на себя, хуже быть уже не может.
Луиза. — Ты не хочешь увить розами наше маленькое семейное гнездышко… Розами и вьюнком… И ты обещал мне купить яхту, как у Абрамовича… Такую длинную… Обещал катать меня по Тихому океану, туда-сюда, туда-сюда…
Актер. — О боже, мы же еще не женаты, а уже такой райдер!
Луиза. — Потом будет поздно!
Макс. — Да, мадемуазель! Потом будет поздно! Уже сейчас его снимают вдвое реже, чем раньше, и даже предлагают эпизодические роли. А что будет потом?
Рекс. — Забвение!
Макс. — Пенсия в три тысячи рублей!
Рекс. — Страшная смерть от паралича сердца — в полном одиночестве, в пустой квартире или в богадельне — это поместье продадут за долги…
Макс. — У него полно долгов… А вы не знали? Он должен всем кабакам на Тверской и на Лазурном Берегу.
Рекс. — Но еще раньше он станет импотентом от горя и безвестности… вы это быстро заметите. Или уже замечали? Упадет не только рейтинг!
Макс. — Он не сможет удовлетворить ваши запросы ни в каком отношении!
Луиза. — О Боже… Господи… что же делать?
Рекс. — Его надо срочно спасать!
Макс. — Спасти его можем только мы!
Рекс. — Надо немедленно поднять его популярность!
Луиза. — Как, прямо здесь? При вас?
Макс. — Да, при нас! Без нас бесполезно. Я предлагаю следующее — вы позируете и целуетесь. Мы делаем серию снимков. Публикуем их в нашем наиправдивейшем издании. Пишем сопроводиловку о вашей свадьбе, эксклюзивные интервью и все такое. «Загадочный и великий артист NN, чья личная жизнь до сих пор была покрыта мраком безвестности, наконец решил жениться на „мисс Криворожье“. Он не оказался гомосексуалистом, как мы все надеялись, но может это и к лучшему! Торжественное венчание состоялось в фамильной часовне, а горячая любовь началась еще до венчания — снимки прилагаются!»
Луиза. — Ну, не знаю… А правда думали, что он гомик? Я бы не сказала… Может, бисексуал?
Макс. — Натуральность его ориентации зависит от вас, мадемуазель! От того, насколько натурально вы с ним поцелуетесь!
Актер. — А меня вы решили уже не спрашивать?
Рекс (с кавказским акцентом, пародируя героя Этуша). — А кто спрашивает невесту? То есть жениха?
Макс. — Вас о чем ни спроси — только негатив.
Актер. — Пока что на этой земле хозяин я! И я решительно отказываюсь участвовать в этом диком шабаше. Мой дом не вертеп! А тебе, Лизка, я удивляюсь. Вроде бы из нас двоих православная ортодоксальная христианка — это ты, а я всех божественных терминов нахватался из пьес, в которых играл, но именно мне приходится учить тебя нравственности! Между двумя позволено все. Неважно, мальчики это или девочки. А со зрителями — это уже вуайеризм и групповуха. Я не эксгибиционист какой-нибудь!