Папарацци (Баранов) - страница 21

Актер. — Итак, исповедь номер два. Батюшка, приступайте.

Отец Филарет. — Немедля. Пей, сын мой (вливает в Рекса стакан вина).

Рекс. — Мгновенный приход!

Отец Филарет. — Мы ждем от тебя исповеди, раб божий Рекс! Исповеди и раскаяния, по возможности искреннего.

Рекс. — Не согрешишь — не покаешься, батюшка. Хотя мне каяться не в чем. Родился я в столице, учился на инженера, платили им тогда шиш, окончил курсы корреспондентов и переводчиков, научился щелкать «фотиком», на пару с Максом отслеживаю жизнь знаменитостей во всех подробностях. Не женат.

Отец Филарет. — Отчего же?

Рекс. — Искренне говорю вам, батюшка Филарет, с ужасом представляю, как сижу перед телевизором и вместе с семьей смотрю все эти бесовские сериалы… детей жалко!

Макс. — Да брось ты, чувак, не парься. Сейчас дети телик уже не смотрят. Они все в интернет ушли и не вернулись. А там только клипы музыкальные на «Ютьюбе».

Рекс. — Если бы только клипы… И подумать только, это мы все, все туда своими руками сами суем, всю эту грязь, разврат и пакость!

Отец Филарет. — Раскаиваешься, что ли?

Рекс. — Однозначно!

Отец Филарет. — Ну наконец-то! Еще одного расколол. Хорошо, сын мой. Отпускаю тебе все грехи, вольные и невольные, ввиду искреннего раскаяния и чистосердечного признания. Так и запишем в протокол.

Макс. — В протокол?

Отец Филарет. — Ну не в святцы же! По вам, безбожники, зона плачет. А я вам грехи отпускаю. Не цените вы мою доброту.

Макс. — Мы ценим, батюшка! Мы очень ценим! А вот когда же вы будете исповедовать нашего дорогого хозяина?

Актер. — Хозяина? Меня, что ли?

Макс. — А кто тут хозяин?

Актер. — Я есьмь!

Макс. — Значит, тебя! Батюшка, пожалуйста, приступайте.

Отец Филарет. — Выпей чару вина, сын мой. Так тебе будет легче раскаяться.


Отец Филарет наливает стакан. Актер пьет.


Актер. — Фу-ух. Не привык я столько пить.

Макс. — Ты же творческая личность.

Актер. — Ну не настолько же. У меня вообще язва. Ну ладно… Итак, биографию не надо, я полагаю?

Рекс. — Ну почему же не надо? Просим!

Актер. — Я думал, и так все знают.

Макс. — Повторите, плиз (незаметно для присутствующих включает диктофон).

Актер. — Черт с вами. Родился тут же, в стольном граде, где мы счас все. Учился, рос, с детства проявлял необыкновенный талант изображать все, что только видел. Цыпленка табака, правда, не копировал, но всех учителей передразнивал очень похоже. Дважды вызывали к завучу, чуть не исключили из комсомола. Поступил в театральное. Играл на дипломном спектакле так здорово, что чуть не завалили из дикой зависти. Служил в театре. Затем съемки в бездарнейших фильмах девяностых годов, трижды снимался в легкой эротике и два раза — в тяжелом порно. Во всем этом искренне раскаиваюсь. Ну, еще множество рекламных клипов, зубная паста и памперсы. Играл счастливого отца сухого ребенка. Женился, быстро развелся. Детей нет, хотя средств хватило бы и на пятерых. Дружил с молодыми актерами-коллегами теснее, чем следовало бы. Сейчас все в прошлом, живу загадочной жизнью, редко даю интервью, все еще мечтаю сыграть хоть что-нибудь хорошее и натуральное. Глупо, правда?