– Нет, – солгала она. – Однако я вспоминаю, как мы купались вместе в последний раз. Я понимала, что ты самый красивый из наших парней, и тебе, должно быть, неудобно, что тебя видят с таким гадким утенком, как я.
Гейб хмыкнул:
– Я тогда думал по-другому, но теперь, оглядываясь назад, склоняюсь к мысли, что в твоих словах есть доля правды. Ты, еще почти ребенок, смотрела на меня как на мужчину, и оттого я и впрямь чувствовал себя мужчиной.
– Неужели наши взаимоотношения строились только на сексе, Гейб?
– Нет, черт возьми! Сексуальный элемент в моих чувствах к тебе был минимальным. Мне не с кем было общаться, не с кем поделиться чувствами и переживаниями. Юнцы всегда распускают хвосты друг перед другом, желая любой ценой произвести впечатление на окружающих. У них на уме один секс. У нас с тобой все было по-другому. Мы говорили об учебе, о жизни, о наших мечтах…
Да, так оно и было. Джесси не забыла их долгие дискуссии об исторических событиях, греческой мифологии, поэзии. Гейб вступил в драматический кружок, и она помогала ему репетировать. Например, выступала в роли Джульетты перед своим Ромео. Конечно, когда в колледже Джесси записалась в драмкружок, она сделала это не из-за Гейба. Но все песни, которые исполняла, она мысленно посвящала Гейбу…
В темноте нахлынули воспоминания. Сердце забилось сильнее. Джесси стало трудно дышать. В темноте Гейб коснулся коленями ее ног. Она ждала этого, но теперь ее начали мучить сомнения. Ведь Гейб вернулся не к ней, он приехал в Делоунигу с какими-то своими целями…
– Не надо, Гейб, – внезапно охрипшим голосом сказала она. – Не делай этого со мной снова.
– О, Джесси. Думаю, мы не в силах остановиться. – Он лег рядом с ней. – Я тосковал по тебе. Сейчас у меня такое чувство, словно я оживаю после долгой спячки. Слишком долго я запрещал себе все, кроме работы. Но окружающий нас мир сходит с ума, и сегодня я хочу забыть обо всем. Хочу обнять тебя, и пусть все катится в тартарары!
Конечно, Гейб прав. Завтрашний день подведет черту под чудесной сказкой, подаренной им судьбой. Да, это была сказка, мечта, загаданная маленькой девочкой по первой звезде. Он уедет, и всему конец. Снова тоска. Но пока Гейб принадлежит ей, и она жаждет его прощальной ласки.
– Ты можешь вернуться домой, – шепнула она, раскрывая ему свои объятия, – по крайней мере, на эту ночь.
Гейб горячо поцеловал ее, и Джесси задохнулась, захваченная вихрем чувств. Знакомое волнение, восторг, нетерпение, но прежде всего ощущение близости Гейба, радость быть любимой им.
– Мне нравится твоя ночная рубашка, Джесс. Но она такая тонкая, и… под ней ничего нет. Тебе не холодно?