Да, через три часа Юля сойдет с электрички в Сочи, Ваня уедет в свой лагерь. Тогда оба наедятся досыта. Их будут называть героями, особенно после того, как они расскажут, что ушли от псов Цербера, победили Лернейскую Гидру и спаслись от Стимфалийских птиц. Еще бы поверили, но тут главное не приукрасить, чтобы слушающие не подумали, что дети принялись пересказывать греческие мифы. Если Юля выкрутится и спасется от охоты богов, никто не поставит ее в угол и не будет укорять. Это их с Ваней похитили. Они лишь пытались убежать. Должны пожалеть. Взрослых легко обмануть!
Электричка медленно ползла по рельсам. Арбуз уже почти закончился. Юля сплюнула семечки в ладошку и выбросила в их окно, как и предыдущие,
— Подумать только, через пару часов мы бу… — мечтательно начал говорить Ваня.
Но закончить он не успел. Электричка вдруг резко остановилась, и дети чуть не подавились арбузом. Бабка, сидевшая напротив тут же начала причитать, мол, нельзя ж так людей-то пугать. Двое мужчин громко выругались, и один сказал другому, что каждая минута на вес золота, а тут вдруг остановились на перегоне, где однокалейка. Только старичок, уснувший сразу, как зашел в электричку в Туапсе, не проснулся от резкого толчка.
За окном уже взошло солнце и ласкало своими прохладными оранжевыми лучами спокойные морские волны. С другой стороны — пологий лесистый склон холма, на вершине которого гордо стоял выстроенный совсем недавно красный кирпичный дом с белыми башенками. Красиво. Но прошла минута, другая, третья… электричка все стояла на месте.
— Граждане пассажиры, — раздался в динамике голос машиниста, — сохраняйте спокойствие, в связи с завалом поезд дальше не идет.
Раздался пшик, и двери электрички открылись.
— Можете покинуть вагоны до устранения завала.
Двое нетерпеливых мужчин тут же сорвались с мест и кинулись посмотреть, что там такое стряслось.
— Приехали… — вздохнул Ваня.
— Ничего страшного, — успокоила его Юля.
— А давай посмотрим, что там за завал! — предложил мальчик, и подруга бодро кивнула.
Не сидеть же на твердой скамейке несколько часов, если даже машинист разрешил выйти на улицу.
У первого вагона столпились, пожалуй, почти все пассажиры. Бабульки охали и ахали, проклиная правительство и нынешнюю власть. Несколько женщин, поняв, что в ближайший час ситуация не изменится, махнули рукой и направились в тень деревьев, чтобы посидеть и подождать. Особо нетерпеливые, и те, кто ехал до ближайших станций, обошли упавший на пути тополь и направились вперед по рельсам. А к двоим ругающимся рабочим, что ехали в одном вагоне с детьми, присоединилось еще с десяток мужчин. Если вычеркнуть из их речи все междометия, можно было понять, что они собирались помочь железнодорожникам оттащить дерево в сторону. У одного даже пила с собой была.