— В этом случае не успеете.
Ято прокричал что-то связному. В каюту ворвались пятеро матросов, направили карабины на Рябова и Соколова. Щелкнули затворы. Дуло карабина покачивалось на расстоянии нескольких сантиметров от лица Олега Константиновича. Он не смог бы даже шевельнуться, если бы матросы напали на капитана. Он отвернулся от вороненого дула, встретился взглядом с Николаем Федоровичем. На его лице, по-прежнему непроницаемо спокойном, он искал ответа на вопрос: “Что вы делаете? До какой грани решили дойти? Ведь в шифровке Владивостока ясно сказано: “Сопротивление не оказывать”. Значит, все еще не так плохо. Если бы война, тогда было бы сказано — не отдавать судно любой ценой. А значит, даже ценой жизни… Но ведь такого приказа нет. Так что вы делаете, капитан?” Но ему почудилось, что Рябов даже усмехнулся. Открыл ящик письменного стола. Соколов знал, там лежит пистолет. Однако Николай Федорович вытащил пачку сигарет, распечатал ее, щелкнул зажигалкой. Затем поднял трубку телефона:
— Вахтенного штурмана ко мне.
Тот вошел, оторопело замер.
— Запомните все, что, здесь видите. Точно занесите в вахтенный журнал. Поднимите сигнал “подчиняюсь силе оружия”. Выполняйте. Все.
А стволы карабинов продолжали раскачиваться перед лицами капитана и первого помощника. Лишь Ято резким движением загнал свою саблю в ножны. И капитан тут же заявил:
— Прикажите нижним чинам покинуть каюту.
— Здесь зона действий нашего флота! — Голос лейтенанта был полон ярости. — Здесь приказываю я!
— Лейтенант императорского флота незнаком с морским правом?
— Здесь право войны!
— Но не с нами.
— Скоро и с вами!
— Не забывайтесь. Вспомните начало заявления своего уполномоченного. Так вот, согласно морскому праву вы сейчас находитесь на территории нейтрального государства и под защитой его флага. Под защитой… Прошу убрать нижних чинов. Ну вот, так бы сразу. Как видите, не я, а вы тянете дорогое время. Олег Константинович, присядьте поближе, обсудим детали. Вы тоже можете сесть, господин лейтенант…
Соколов заметил: вдруг слетела спесь с лейтенанта. Он послушно плюхнулся на диванчик. Вытер носовым платочком вспотевший лоб. А капитан продолжал:
— Итак, подчиняясь силе оружия, которую вы так ярко продемонстрировали, и возвращаясь к нейтралитету, хочу задать ряд вопросов. Первый: полагаю, нас будет конвоировать эсминец?
— Так точно.
— На борту останутся все, кто прибыл с вами в шлюпке?
— Никак нет. Я и четыре матроса. Полная вахта.
— Гарантирую, мы из-под ваших пушек не сбежим. Можете вернуться.
— Никак нет, Не имею права, Приказ.