Фери встретил нас не без некоторых опасений. Он жил в том же доме, что и Барин, в трехкомнатной квартире с видом на трамвайную остановку. Мы частенько собирались у него в гостях, коротая вместе долгую зиму. Но сегодня Фери смотрел на нас с подозрением: плохо, когда гости хозяина не узнают.
Мы были не самыми вежливыми посетителями — а Фери не то чтобы очень радушным хозяином. Если Фери заполнял анкету, то всегда отмечал в ней такие личные качества, как мелочность и жадность. И это были не пустые слова.
Однажды, сидя вечером у него на кухне, мы со Строри попросили у Фери чаю с бутербродами. Фери распахнул холодильник, намазал нам по куску масла на хлеб, а себе сделал бутерброд с сыром, отрезав тонкую полоску от небольшого куска.
— Сыра мало, — пояснил он. — Сам почти не ем, поэтому вам даже и не предлагаю. Мы переглянулись, но было ясно — усовестить Фери не удастся. На наше счастье у Фери зазвонил телефон, так что он ненадолго вышел из кухни. Строри тут же вынул из своего хлеба весь мякиш, а в получившуюся корку вложил толстенный шмат сыра. Сверху он намазал слой масла, из-за чего снова возникла полная иллюзия куска хлеба. Мне понравилась его затея, и я поступил так же. Когда Фери вернулся, мы стали упрашивать его дать нам хоть чуть-чуть сыра.
— Ну хоть по кусочку, — умоляли мы, но Фери был непреклонен.
— Сыра мало, сам не ем… — бубнил он, открывая при этом дверцу холодильника. Он решил сделать еще один бутерброд и съесть его у прямо у нас на глазах. Фери считал, что просьбы голодающих — лучшая приправа к любому блюду. Но тут он обнаружил, что сыра в холодильнике не осталась.
— Где?! — зашипел Фери, вцепившись в дверцы. — Где сыр, суки?
Мы только и могли, что молча показать ему срезы своих «бутербродов». Помню, как испугался тогда за Ферину жизнь: лицо у него почернело, и он только и мог, что сипеть. Такая в нем была жадность!
Это были дела минувших дней, а пока мы прошли в Ферину комнату и расположились на ковре. Мы ожидали Барина, который должен был подойти с минуты на минуту. В его компании любая вечеринка приобретала характерную окраску и имела сокрушительный успех. Не так давно я и Барин были приглашены в гости к Фери по случаю дня рождения его матушки. Мы поддали больше положенного, и когда свечерело, нас стали выпроваживать вон. Мы полагали себя в силах для этого путешествия, но оно с самого начала не задалось.
Для начала мы спустились в подъезд, выход из которого заделан огромным тусклым стеклом — от пола и до потолка. Через это стекло мы различили силуэт незнакомого мужика, расположившегося на крыльце. Он нам сразу же не понравился.