— Ой, подождите! — изо всех сил зашептал «ё-те-в-рот», нежной ладошкой отгородив свой голос от коммунального коридора. — Ой, это садоводство «Пеночка»?
— Ноги им вырвать мало!.. — эфир кипел несколько секунд. — Ну, «Пеночка», да.
— Мне сторож нужен! В магазине который!
Бас снова удивился:
— Сторож? Я.
— Вы?
— Ну да. Кто же еще?
— Извините, если я вас разбудил. Просто… понимаете…
— Заснешь тут, как же, — сипло хохотнул сторож. — С ихней стрельбой, беготней… Так вы чего звонили, пацанье?
Настала очередь удивляться Александру:
— С какой стрельбой?
Бас обрадовался. Поговорить он все-таки любил, это ясно. Наверное, без жены живет. Наверное, майор в отставке. Или капитан. Обида на весь мир, немытое месяцами тело, нестиранная одежда, плюс тоска, язва желудка, безденежье, одиночество — этот комплект пилюль потрясающе улучшает разговорную потенцию отставников.
— А вот с такой стрельбой, — энергично радовался бас. — Тут милиция приезжала, то ли вязать кого хотела, то ли еще зачем. В дом один пошли, а оттуда всякое сволочье бежать, а милиция за ними, а те прямо по участкам, по огородам, парники кому-то своротили, в общем, не поймали их, сучья мать. Машина у них где-то стояла. А со мной лейтенант апосля беседовал, только-только уехал взад…
Пришлось терпеливо выслушать, раскаиваясь в несвоевременном толчке любопытства. Хотя, если честно, сведения были интригующими. Никогда еще милицейские протекторы не оставляли следов на девственной почве садоводства «Пеночка».
— Развели демократию, сволочи, — логично подытожил сторож. — Ну, ё-те-в-рот, и получайте по самое «не балуйся». А ты говоришь, какая стрельба.
— Понимаете, — тут же среагировал Александр, пробежав коротким взглядом по коридору, — я вас очень прошу, не могли бы вы сходить к Игорю… это брат мой… он сейчас у вас.
Сначала было молчание. Трубка томительно соображала.
— Чего сходить? — наконец переспросила.
— К нам на участок сходить. Не могли бы? Надо Игорю сказать, чтобы он обязательно ехал домой, у нас несчастье случилось. Мы вам потом заплатим за беспокойство, честное слово…
Трубка еще помолчала, подумала.
— Честное слово, говоришь… Участок-то ваш где?
— Да совсем недалеко от магазина! — возликовал Александр и не сумел скрыть это чувство. — В конце Рыбной улицы, не доходя до ручья. Номер участка 422.
— 422-й, на Рыбной? — деловито уточнил сторож. — Ага, не доходя до ручья… — и вдруг издал звук. Странный звук, будто пробку открыли. — Так ведь это, парень… Дом ведь этот…
— Около площадки, — подтвердил мальчик, обмирая. — А что?
— Милиция ведь… в нем как раз и ловила кого-то…