– Все воруют, приятель. Только некоторые прикидываются честными, – заявил Пепел, устроивший наблюдательный пункт в мужском зале самого навороченного на Петроградской стороне косметического салона «Квази-мода».
– Я никогда ни у кого! – мозолистым кулаком в перстнях стукнул по подлокотнику парикмахерского кресла пузатенький клиент с сиреневым носом. Судя по костюму, жил он с доходов собственной средней оптовой фирмы. Судя по физиономии, имел бурное прошлое и любил заложить за воротник. И еще одна неизгладимая черта – толстяк относился к породе людей, которые сами верили любым своим бредням.
Но это была настолько наглая ложь, что Сергей даже не сразу нашел, как продолжить тему. Срезать пузана укором напрямую, дескать, честному торгашу в России не выжить, не хотелось. Это поставило бы точку под диспутом, да и Пепел чересчур рановато продемонстрировал бы свою проницательность. И Сергей завернул с тыла:
– А у государства разве не крал? Так уж никогда, ни гайки? Даже в прежней, совковой жизни? – Пепел наседал не от большой любви к истине, просто надо было навести в салоне мосты, чтоб потом мельком задать парочку действительно важных вопросов. На пылающую благородным негодованием рожу толстяка оглядываться было некогда, гораздо больше Сергея итнтересовало то, что творится за окном.
– Может, и брал. Брал, а не воровал! – заслуженный «из грязи в князи» сжал пролетарский кулак, на котором перстни выглядели, как узбеки на атомной подводной лодке. – Свое брал. Что недоплачивали. Не продавать из-под полы брал, а на хозяйство. Гвозди-"сотку" там, цемент для дачи, рубероид.
Ловко орудующая маникюрным железом вокруг заскорузлых ногтей толстяка блондинка (крайний сексапил) поймала убранную руку и припечатала назад. Ее лазурный халатик славно оттопыривался на попе.
– А Господу нашему при подсчете грехов все едино будет, гвоздь или картину Рубенса из Эрмитажа, на продажу или для жены, один раз или регулярно. Грешен – значит, будь добр пожаловать в ад, – пугнул присутствующих холеный и эстетствующий, будто Арамис из «Трех мушкетеров», явно не бедствующий служитель культа, которому вторая красавица делала из рыжей бородки произведение искусства. Одна ряса батюшки, из шерсти австралийских овец-мериносов, похоже, стоила, как приличный мерседес, – Значит, всей не умеющей не воровать матушкой Россией в преисподнюю и отправимся.
– Чтобы приглушить насыщенность ваших глаз, я бы рекомендовала весь костюмный ансамбль решать в «железных» тонах. Это «размоет» впечатление, – предложила охаживающая Сергея брюнеточка.