Ее голос дрогнул. Она снова колебалась – мучительно.
Я разрешил ее сомнения. Попросту втолкнул серебряную булавку в ее сухую вздрагивающую ладонь.
* * *
Алана заснула у камина, и мне пришлось на руках нести ее в отведенную для ночлега комнату. Подняв ее из кресла, я понял вдруг, что человек ее роста не может весить так мало.
Она не проснулась. Бледные веки оставались крепко сжатыми, и там, под тонкой кожей, метались зрачки.
Что ей снилось?
Она истаяла. Светлое Небо, да она же тает, как свечка, уходит в свои сновидения, а там не сладко – вон как болезненно сжимаются губы…
«Пусть Танталь с ним не ходит».
«ОН хочет, чтобы я вела его к Луару».
«Пусть не ходит. Пусть… не надо. Там страшно… Мне все время кажется, что я еще не вернулась. Что я там… останусь…»
– Алана?
Она не просыпалась.
Я уложил ее в постель. Посидел рядом, сжимая руку, но Алана не слышала меня и не ощущала моего присутствия, тогда я спустился вниз, спросил вина и взялся сосредоточенно, старательно напиваться.
Почему Танталь отказалась от булавки?
Ведь это она подтолкнула нас к бегству. Ведь это она, как мне кажется, больше всех боялась Чонотакса Оро…
Что же, пес подери, он ей сказал? Что пообещал?..
– Ретанаар Рекотарс?
Я вздрогнул.
Их было человек десять. Из-под куцых плащей виднелись блестящие нагрудники с гербом – воинство. Стража…
Терпеть не могу стражников. Никаких.
– Ретанаар Рекотарс, отдайте вашу шпагу. Вы арестованы.
Моя шпага лежала сейчас наверху, в той комнате, где спит Алана.
– Вы арестованы!
В таких случаях принято глупо улыбаться, разводить руками и мило спрашивать: «А в чем, собственно, дело?»
Я глупо улыбнулся и плеснул в капитана недопитым вином. «Залил глаза», как говорят несчастные жены пьяниц. В какое-то мгновение сверкающий нагрудник оказался прямо перед моим лицом – тварь, изображенная на чеканном гербе, была наполовину львом, а наполовину волком и в каждой лапе держала по столовому ножу…
На раздумья не оставалось времени. Охнула старая столешница, погнулась под моим каблуком незадачливая вилка; опрокидывая стаканы, я перемахнул на соседний стол и на следующий, поверх испуганно пригнувшихся голов – к двери…
Над дверью помещались в качестве украшения два скрещенных длинных кинжала. И там же замер в хищном ожидании плечистый стражник с усами щеточкой – ждал, обнажив оружие, плотоядно усмехаясь…
Видывал я таких, дядя. И с усами щеточкой, и с усами ниточкой, и вообще без усов – видывал…
Ну хватит по столам скакать. Это эффектно, конечно, но беда, если хозяин выставит мне счет за разбитую посуду.
Увернувшись от размазавшейся в воздухе стали, я двинул ближайшего стражника кулаком в челюсть; членовредительство не входило в мои планы. Потасовка в трактире – куда ни шло, но в любом случае гоняться за безоружным – сомнительная доблесть…