Я обернулся, будто меня толкнули в спину.
Они брели рядышком, почти рука об руку, но не касаясь друг друга; даже с изрядного расстояния я видел, как поблескивает бритый череп Черно. И как низко опустила голову Танталь…
Я даже следить за ними не стал. Я даже не прятался – просто стоял и смотрел.
Они возвращались по собственным следам – и не в первый раз, потому что там, где они шли, уже протоптана была глубокая тропинка. Вернее, две тропинки рядом – будто колеи. Никто из них не хотел идти первым…
Говорила, как ни странно, Танталь. Я ведь ждал, что это Черно будет стараться, обволакивать, напоминать, уговаривать, упрашивать, шантажировать, грозить…
Танталь говорила и улыбалась. Будто рассказывая забавный анекдот. Указывала куда-то за спину, мимоходом стряхивала снег с низко опустившихся ветвей; потом Черно о чем-то спросил. Танталь ответила – охотно, даже весело, я слышал ее голос, но не мог разобрать слов…
Потом они остановились. Замерли друг против друга; померещилось мне или нет, но Танталь протянула руку и осторожно коснулась Чонотаксового лица. И задержала ладонь – на мгновение. Будто зная, что совершает нечто недозволенное, и все равно не в силах удержаться…
Я стоял столбом. Потому она, вероятно, меня и не видела – среди людей-изваяний я не привлекал взгляда. Нечто видимое боковым зрением, темная точка на самом краю сознания…
Но вот Черно точно знает, что я свидетель этой странной сцены. Или это разыграно для меня?!
Мне захотелось окликнуть Танталь. Увидеть, как она обернется, будто ужаленная; молчаливо наблюдая, я будто бы подыгрывал Чонотаксу. Соглашался с его спектаклем, пусть даже в роли зрителя…
Он положил ладони ей на плечи. Сказал что-то, пристально глядя в глаза; Танталь опустила голову, и вот так, неподвижно, они простояли минут пять.
Потом Танталь высвободилась и, не оборачиваясь, не поднимая взгляда, побрела в дом.
Чонотакс остался стоять, глядя то на небо, то на снег. И чем дольше он так стоял, тем резче становился ветер и темнее делались тучи.
Спустя полчаса разыгралась метель.
* * *
– Лу-у-а-ар!
Я подскочил на жесткой постели.
Было утро. Сквозь заиндевевшее окно пробивался солнечный свет. Рядом под грудой одеял неподвижно лежала Алана; наверное, спит, подумал я, с трудом выбираясь из собственных мутных сновидений.
Что мне снилось? Что Танталь бродит по болоту и зовет своего Луара?!
– Луа-ар!
Мне не померещилось.
Я вскочил. В доме не было ни Танталь, ни мага, в углу лежали рядышком дорожная сумка Аланы и светлый Чонотаксов топорик. Далеко в лесу небезразличная мне женщина призывала давно не существующего человека. Звала призрак.