Охранники вышли, стена за ними затворилась.
– В этом отсеке действует особый к’ха, – произнес бритбак в красном – тот, который сидел посередине. – Мы можем говорить друг с другом без помех. Ты меня хорошо понимаешь, хадрати?
Язон мотнул головой.
– Отлично, сэр. Техника у вас на высоте. Однако хотелось бы спросить…
– Здесь мы задаем вопросы. Если ты ответишь на них правдиво и согласишься сотрудничать, то будешь цел. Если же нет… – Красный выдержал многозначительную паузу. – Устройство, в котором ты находишься, определяет истинность сказанного. Отклонение от истины карается болью. Чем больше отклонение, тем сильнее боль.
Допрос третьей степени на детекторе лжи, мелькнуло у Язона в сознании. Он переступил на месте, поднял взгляд к нависшей над ним трубе, потом хмуро уставился на босса спиногрызов.
– Хочешь проверить? – сказал тот.
– Не помешало бы.
– Тебя зовут Язон? Таков твой личный идентификатор?
– Да.
– Теперь попробуй назвать другое имя. Как тебя зовут, человек-хадрати?
– Риверд Бервик, член Общества Гарантов Стабильности. Я…
Нависшая над ним труба вдруг басовито загудела, разряд незримой молнии пронзил Язона, и следом за ним родилась боль. Два потока нестерпимой боли: один поднимался от ступней ног к коленям и бедрам, другой спускался от макушки к плечам и груди. Мышцы его свела судорога, в глазах потемнело, однако он терпел, стискивая зубы, пытаясь не застонать, не крикнуть, не скорчиться от жуткой муки. Но это было только началом: две волны боли встретились, и Язон ощутил, как внутри него, где-то в районе желудка, взорвался плазменный фонтан. Это было словно удар раскаленного молота; он привстал на носках, выгнулся в пояснице, потом захрипел и обвис в ремнях. Меж плотно сжатых губ струйкой пробилась слюна и потекла по вороту комбинезона.
Боль исчезла. С минуту он висел без движения, затем уперся подошвами в нижний диск и попытался выпрямиться. Это удалось не сразу – память о перенесенном страдании еще гнездилась в костях, в каждом мускуле и каждой клетке его измученного тела. Наконец, откинув голову, Язон сделал несколько глубоких вдохов и вытер с губ слюну. Он не боялся; ярость вытеснила страх. Ярость и сознание собственной силы. Он не крикнул и не просил пощады!
Язон расправил плечи, и глаза его сверкнули торжеством. Этот ублюдочный механизм, что причиняет боль, – всего лишь глупая машина… и глупцы-бритбаки ей доверяют… А зря!
Руг в красном смотрел на него холодным оценивающим взглядом.
– Ты любопытен, хадрати… Но любопытство – не самый большой недостаток, гораздо хуже – отклонение от истины. Ты убедился, что делать этого не стоит?