В общем, много чего наплел Сорока своим сладким голосом. Но сладкими песнями княжий достаток, к сожалению, не умножается, а с благими делами Сорока почему-то медлил. Злату он увез уже семидиицу назад – да и пропал с концами. Столь долгое отсутствие приказного наводило Рогволда на грустные размышления о человеческой неблагодарности и прямом предательстве. Сорока ведь мог просто отдать Злату гану Горазду без всяких условий. То-то посмеются Горазд с Жучином над простодушным Рогволдом, нацелившимся в Великие князья. И начавшийся в похмельном угаре заговор Рогволда и Карочея против кудесника Сновида и боготура Вузлева закончится большим срамом.
В довершение всех неприятностей в княжий детинец занесло новоявленного боготура Осташа. Рогволда словно шилом кольнуло, когда он услышал из уст Зори это имя. Вот ведь наглый смерд, мало того что пролез в боготуры, так теперь еще рвется без зазрения совести в племенную старшину. И пролезет, чего доброго, оттеснив многих достойных людей в сторону, ибо нагл без меры и имеет влиятельных покровителей, которые с помощью подобных выскочек пытаются осадить старейшин.
– Один прибыл?
– С Шатуненком, – оскалился Зоря. – По слухам, именно сын оборотня ворожит Осташу удачу. С ними Макошина ведунья.
– Зови, – распорядился Рогволд. – Негоже держать Велесова боготура у порога.
Зоря понимающе хмыкнул и широко распахнул двери. Рогволд поднялся навстречу гостям, подчеркивая тем самым, что принимает их в своем тереме как равных. Осташу такое внимание князя Берестеня явно польстило, а Искар Шатуненок принял здравную чашу равнодушно, словно произрастал не под простым кровом, а под теремным.
– Решил я с тобой договор заключить, князь Рогволд, потому и пригласил с собой Макошину ведунью и волхва, который в твоем городе живет.
Волхв действительно вошел вслед за гостями, но к столу не сел, а опустился на лавку поодаль, демонстрируя тем самым отрешенность от мирских дел. Волхв был хоть и седобород, но телом крепок и взглядом остер. Ставлен он был кудесником Сновидом и зорко наблюдал за тем, чтобы Рогволд вершил суд, не уклоняясь от Велесовой правды. Рогволда этот откровенный догляд раздражал, но для ссоры с волхвом у него пока что не было повода.
– Я своему слову хозяин: коли стал боготуром – получай женку.
– Не о Злате сейчас разговор, князь, – солидно прокашлялся Осташ, – о земле. Хочу я городец поставить в порубежье, между Синим ручьем и Серебряным озером. Земля там ничейная и пустующая, так что тебе, князь, от моего почина будет только польза.
Рогволд не сразу сообразил, где находится этот ручей. Пришлось Осташу объяснять князю, где заканчиваются волостные земли. Рогволд понял только, что находится Синий ручей у черта на рогах, и не совсем понятно, зачем он вообще понадобился Осташу. Добро бы боготур близ большого града садился, а то залез в глухомань, чуть ли не в Поганые болота. Впрочем, откуда вылез, туда и вернулся.