– Глузд объявился в соседней усадьбе, – прервал Брех размышления гана.
– Соседняя усадьба, если не ошибаюсь, принадлежит Бориславу Сухорукому? – спросил Ицхак.
– Да, – подтвердил Брех. – Я столкнулся с Глуздом вчера, когда мы с Гудяем ездили дозором к Заячьим выселкам. Глузд тоже был не один, так что откровенного разговора у нас не получилось. Он успел лишь шепнуть нам, чтобы мы поскорее уносили отсюда ноги.
Ицхак и без предостережения Глузда понимал, что обстановка вокруг Берестеня накаляется и становится небезопасной для ближника кагана Битюса.
– Не знаю, как ты, Горазд, – сказал Жучин, поднимаясь с лавки, – но я, пожалуй, поищу более подходящее место для размышлений, чем усадьба князя Рогволда.
– Хочешь уехать в Хазарию?
– Путь мой лежит в сторону противоположную, – покачал головой Ицхак. – Если тебе потребуется моя помощь, то пошли человека в стольный град князя Всеволода, пусть он там обратится к человеку по имени Сивень. Его дом стоит в шаге от постоялого двора. Сивень укажет твоему посланцу дорогу ко мне.
Ган Горазд пожал протянутую руку и проводил глазами уходящего купца. Жучин смелый человек. В стольном граде вряд ли обрадуются его появлению, тем более в нынешние неспокойные времена. Великий князь Всеволод, надо полагать, не забыл, что еще совсем недавно расторопный купец едва не отнял у боготура Торусы порубежный городец. Впрочем, Ицхак если и рискует, то не без пользы для себя. А вот Горазду еще предстоит выяснить, что в нынешних обстоятельствах ему выгодно, а что нет.
– Если Глузд объявится в усадьбе, веди его сразу ко мне, – сказал ган Бреху. – А Гудяю передай, чтобы выслал дозоры во все стороны, и если дозорные обнаружат чужих, то пусть в драку не лезут.
Горазд в тягостном раздумье отправился в ложницу, где его поджидала Злата. Каган Битюс вот уже более двадцати лет уверенно держит булаву в своих руках, и за это время находилось немало охотников, желавших занять его место, но кто сейчас о них помнит. С другой стороны, ган Митус ведь тоже не безумец и, надо полагать, просчитал и силы свои, и силы кагана, перед тем как решиться на противоборство. И хитрющий хабибу Моше его поддержал, а уж этот-то никогда прежде не ошибался. Так как же тут Горазду не сомневаться. А вдруг гану Митусу удастся заговор и придется тогда Горазду кусать локти, проклиная свою нерешительность?
– Князю Рогволду скиф Карочей сулил великий радимичский стол, – неожиданно подала голос Злата.
Горазд резко обернулся и удивленно уставился на жену. Надо сказать, что за минувший год Злата превратилась-таки из худышки в белую лебедь. Кабы не навалившиеся заботы, Горазд отдал бы женщине должное, но сейчас ему было не до телесных радостей.