– О, ты исполнишь свой опет, опет, опет, опет! Ты фыпьешь чаю, съешь омлет, омлет, омлет…
Внезапно вниз по лестнице затопали гномы.
– С вами все в порядке, мисс? – спросил Боддони, уже державший наготове топор. – Он хотел обидеть вас?
– Нет, нет! Он просто…
– …та шиткость, что на букфу «ка», она не для меня… – по лицу Отто струился пот. Он стоял прямо, прижав одну руку к сердцу.
– Да, Отто! – крикнула Сахарисса. – Борись! Борись!
Она повернулась к гномам.
– У кого-нибудь из вас есть кусок сырого мяса?
– …нас тресфость шдет и новый шиснь, фодички ключефой плесни… – на бледном лбу Отто пульсировала синяя жилка.
– Есть немного крысиного филе, – пробормотал один из гномов, – оно обошлось мне в два пенса…
– Тащи его сюда, да побыстрее, Гоуди{53}! – скомандовал Боддони. – Случай, похоже, тяжелый!
– …о, мы мошем пить фотка, и фиски ф охотку, мошем даже глотнуть коньячка, но напиток отвратный, для нас неприятный, это шиткость…
– Два пенса есть два пенса, я всегда так говорил!
– Да поглядите только, у него уже лицо дергается! – крикнула Сахарисса.
– И петь уже больше не может, – заметил Гоуди. – Ладно, ладно. Я иду за мясом. Уже ушел.
Сахарисса похлопала Отто по влажной руке.
– Ты справишься! – сказала она. – Мы поддерживаем тебя, мы все сделаем для тебя! Разве не так, ребята? Разве не так?
Под ее угрожающим взглядом гномы изобразили хор неуверенных «да», хотя даже по лицу Боддони можно было сказать, что он не очень-то уверен, все ли готов сделать для вампира.
Гоуди вернулся с небольшим свертком в руках. Сахарисса схватила его и протянула Отто, который попятился назад.
– Нет, это всего лишь крыса! – быстро сказала Сахарисса. – Все в порядке! Есть крыс вам дозволено, верно?
Отто на секунду замер, а потом схватил сверток.
И вонзил в него зубы.
Во внезапно наступившей тишине Сахариссе послышался тихий звук, какой издает соломинка, когда допиваешь молочный коктейль.
Через несколько секунд Отто открыл глаза и бросил неуверенный взгляд на гномов. Потом он уронил сверток.
– О, какой посор! Я сгорать со стыда! О, што вы теперь подумать опо мне…
Сахарисса захлопала в ладоши, отчаянно изображая энтузиазм.
– Нет, нет! Наоборот, мы очень впечатлены твоей победой! Разве не так, ребята?
Незаметно для Отто она жестами одной руки подавала гномам знаки. Снова раздался нестройный хор утвердительного бормотания.
– Я хочу скасать, я ше был тихой мышкой{54} уше больше трех месяцефф, – пробормотал Отто, – как отвратительно, что теперь я сорфался…
– О, сырое мясо это ерунда, – заверила его Сахарисса. – Это же можно, правда?